Брачный договор нарушил права кредиторов
Брачный договор в день крупных поручительств должника – признак недобросовестности.
13.11.2024 | PROбанкротство
В 2019 году Станислав Скачков и Наталья Скачкова заключили брачный договор, по которому в случае развода значительная часть совместно нажитого имущества переходила супруге. В 2023 году суд ввел в отношении Станислава Скачкова процедуру реструктуризации долгов. Финансовый управляющий обратился в суд с заявлением о признании брачного договора недействительным, указывая, что сделка причинила вред кредиторам должника. Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили требования финансового управляющего. Арбитражный суд Московского округа указал, что нижестоящие инстанции полно исследовали обстоятельства дела, оценили доказательства и пришли к верным выводам о наличии оснований для признания сделки недействительной (дело А40-237846/2022).
Фабула
В апреле 2019 года Станислав Скачков и Наталья Скачкова заключили брачный договор, по которому в случае развода значительная часть совместно нажитого имущества переходила супруге. В феврале 2023 года Арбитражный суд города Москвы ввел в отношении Станислава Скачкова процедуру реструктуризации долгов.
В июне 2023 года финансовый управляющий должника Анна Одобеску обратилась в суд с заявлением о признании брачного договора недействительной сделкой, указывая, что в результате его заключения был причинен существенный вред кредиторам.
Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили требования финансового управляющего. В октябре 2024 года Наталья Скачкова обратилась с кассационной жалобой в Арбитражный суд Московского округа, указывая на нарушение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела.
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы и Девятый арбитражный апелляционный суд удовлетворили требования Анны Одобеску о признании брачного договора недействительным. Суды установили, что на момент заключения договора подконтрольное Станиславу Скачкову ООО «Интернова» имело признаки неплатежеспособности, впоследствии было признано банкротом, а сам должник привлечен к субсидиарной ответственности по долгам общества.
Суды указали, что в результате заключения брачного договора Станислав Скачков утратил право на 1/2 долю совместно нажитого имущества стоимостью более 38 млн рублей, чем причинил вред своим кредиторам.
Нижестоящие инстанции также учли, что брачный договор был заключен с заинтересованным лицом (супругой должника Натальей Скачковой), которая не могла не знать о неудовлетворительном финансовом состоянии Станислава Скачкова. Суды отклонили доводы Натальи Скачковой о том, что обязательства должника были обеспечены залогом, указав, что размер требований кредиторов превышал стоимость залогового имущества. Кроме того, суды критически отнеслись к тому, что брачный договор был заключен в день выдачи Станиславом Скачковым поручительств по кредитам на крупные суммы, а кредиторы не были уведомлены ни о заключении договора, ни о расторжении брака.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа оставил кассационную жалобу Натальи Скачковой без удовлетворения. Суд указал, что для признания сделки недействительной по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве необходимо доказать наличие совокупности обстоятельств: причинение вреда кредиторам, цель причинения вреда и осведомленность другой стороны сделки об этой цели.
Окружной суд согласился с выводами нижестоящих инстанций о доказанности всех этих обстоятельств. Кассация подчеркнула, что в результате заключения брачного договора Станислав Скачков утратил право на имущество балансовой стоимостью более 38 млн рублей, тем самым уменьшил свои активы и лишил кредиторов возможности получить удовлетворение требований за счет этого имущества.
Суд округа также согласился с выводом о том, что на момент заключения брачного договора подконтрольное Станиславу Скачкову ООО «Интернова» уже имело признаки банкротства, о чем Скачков не мог не знать, будучи бенефициаром общества. Суд указал, что наращивание кредиторской задолженности ООО «Интернова» неминуемо должно было повлечь привлечение Станислава Скачкова к субсидиарной ответственности и обращение взыскания на его личное имущество.
Окружной суд подчеркнул, что брачный договор был заключен с заинтересованным лицом — супругой должника Натальей Скачковой, которая презюмируется осведомленной о его финансовых проблемах. Суд раскритиковал доводы Натальи Скачковой об обеспеченности обязательств залогом, указав, что размер требований превышал стоимость предметов залога, которая к тому же определяется на торгах, а не оценивается по начальной продажной цене.
Брачный договор был заключен в один день с выдачей Станиславом Скачковым крупных поручительств по кредитам, что само по себе вызывает сомнения в добросовестности сторон договора. При этом должник не уведомил своих кредиторов ни о заключении брачного договора, ни о расторжении брака.
Суд также указал, что презумпция осведомленности Натальи Скачковой о финансовом состоянии Станислава Скачкова и цели причинения вреда кредиторам не была опровергнута. Иные ее доводы являлись предметом исследования нижестоящих судов и получили надлежащую правовую оценку.
Итог
Арбитражный суд Московского округа оставил без изменения судебные акты первой и апелляционной инстанций, которыми брачный договор между Станиславом и Натальей Скачковыми был признан недействительным как сделка, совершенная с целью причинения вреда кредиторам должника.
Наш комментарий:
Илья Абрамов, INTELLECT, специально для портала PROбанкротство:
Комментарий Ильи Абрамова, адвоката, советника INTELLECT:
— Суд кассационной инстанции согласился с решениями нижестоящих судов, и его позиция представляется обоснованной. Совершение сделок с родственниками в преддверии финансовых проблем — более чем распространенная ситуация, с которой в разных ее вариациях боролся Верховный Суд РФ. В рассматриваемом случае интересен подход судов к определению причинения вреда — как к цели оспариваемой сделки.
По действующей презумпции из Закона о банкротстве такая цель подразумевается в том числе в тех ситуациях, когда должник стал отвечать признакам неплатежеспособности/недостаточности имущества в результате совершения сделки в пользу заинтересованного лица. Следовательно, необходимо установить наличие кредиторов и обязательств у должника на конкретный период времени.
Для доказывания этого обстоятельства суд «спроецировал» обязательства подконтрольных юридических лиц на бенефициара, привлеченного к субсидиарной ответственности. То есть если лицо контролировало деятельность общества, то не могло не знать о наличии просрочки, — а знание о такой просрочке можно было использовать для установления признаков неплатежеспособности самого бенефициара. Такой подход нельзя назвать бесспорным, однако в совокупности с вторым фактом, учтенным судом, он выглядит обоснованным.
Второе обстоятельство, на которое суд обратил внимание, — это выдача поручительств за собственную компанию, которые впоследствии не были исполнены. Здесь довод о возникновении обязательств непосредственно у бенефициара-поручителя бесспорен; к тому же последующие действия бенефициара вызвали много вопросов.
Действительно, если в день выдачи поручительства на 100 млн рублей за собственную компанию бенефициар делит совместное имущество с супругой, передавая ей бо́льшую часть совместно нажитого, это сложно квалифицировать как ординарное поведение, никак не связанное с финансовым состоянием компании.
Комментарии экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
