О проблеме загруженности судей
Статистика Верховного Суда РФ показывает: меры по снижению загруженности судей пока не работают.
Судебный департамент при Верховном Суде РФ в рамках Сводных статистических сведений о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2023 г. представил отчет по делам искового и приказного производства.
Одной из основных проблем российской судебной системы является загруженность судей. Количество дел в судах настолько велико, что судьям, особенно в московском регионе, весьма сложно рассматривать их качественно и в разумные сроки. В ноябре 2022 г. прошел X Всероссийский съезд судей, где в очередной раз обсудили проблему оптимизации судопроизводства, однако по существу изменений пока не наблюдается.
Президент РФ Владимир Путин на состоявшейся 23 апреля встрече с новым председателем Верховного Суда РФ Ириной Подносовой указал на необходимость «разобраться с загруженностью судов»: «Один из них [вопросов] – это загруженность судов. И в этой связи – вы знаете – разные предложения сформулированы, в том числе и Верховным Судом. Надо с этим как следует разобраться, поработать».
Что касается предложений, упомянутых главой государства, речь идет о трех законопроектах, внесенных Верховным Судом в Госдуму в ноябре 2022 г., в том числе о проекте поправок в отдельные законодательные акты РФ (законопроект №235526-8), который практически полностью касается изменений в ГПК РФ.
В целом изменения сводились к отмене института договорной подсудности, увеличению срока составления мотивированного судебного постановления и введению требования о наличии высшего юридического образования к представителям у мировых судей и в районных судах. Также предлагалось увеличить сумму (цену иска), при которой дело должно рассматриваться в упрощенном производстве (т.е. без проведения судебных заседаний с участием сторон), – со 100 тыс. до 500 тыс. руб.
29 мая законопроект был принят Госдумой в третьем чтении (вступает в силу с 1 сентября). Показательно, что ни отмена института договорной подсудности, ни введение требования о наличии высшего юридического образования к представителям у мировых судей и в районных судах в итоговый вариант закона не вошли. Лимит цены иска в упрощенном производстве был уменьшен вдвое – до 250 тыс. руб.
На мой взгляд, даже реализация предложенных Верховным Судом поправок вряд ли повлияла бы на количество дел в судах, поскольку ни одно из этих предложений не связано, даже косвенно, с количеством подаваемых или рассматриваемых судами исков и заявлений о выдаче судебного приказа. Отмена института договорной подсудности означала бы, что то же самое количество дел просто рассматривали бы другие суды в рамках судебной системы: не суд, выбранный сторонами в договоре, а императивно – по месту нахождения ответчика.
Введение требования о наличии у представителя высшего юридического образования для подачи иска мировому судье или в районный суд также, на мой взгляд, является исключительно формальным требованием, которое в принципе не влияет на количество дел в судах: подать иск мировому судье или в районный суд вправе и истец, не имеющий высшего юридического образования.
Предполагается, что снизить нагрузку судей может увеличение количества дел, рассматриваемых в упрощенном производстве, без проведения судебных заседаний с участием сторон – за счет экономии времени судьи, которое уходит на проведение судебных заседаний. Однако очевидно, что эта мера не повлечет уменьшение общего количества дел, рассматриваемых судами. Кроме того, количество дел с ценой иска до 250 тыс. руб. у мировых судей довольно велико, но в районных судах вряд ли такие дела преобладают. В связи с этим нагрузка судей районных судов вряд ли существенно уменьшится.
Предлагая увеличить количество дел, рассматриваемых в упрощенном производстве, ВС, к сожалению, не привел анализ предполагаемого снижения судебной нагрузки вследствие реализации этой меры. Неизвестно, какого количества дел это коснется, какое время на проведение какого количества судебных заседаний можно будет таким образом «сэкономить».
В результате статистические данные закономерно показывают, что ситуация с загруженностью судов за 2022–2023 гг. не изменилась – количество дел в судах только растет: так, в 2023 г. судами общей юрисдикции принято к производству 28 274 863 дела искового и приказного производства. В 2022 г. таких дел было 25 808 484 – почти на 2,5 млн (8,7%) меньше; в 2021 г. – 23 476 133 дела. То есть количество дел искового и приказного производства в судах стабильно растет на 8–9% ежегодно, увеличиваясь в абсолютных показателях почти на 2,5 млн дел в год.
Необходимо отметить, что в статистике Суддепартамента не выделяются отдельно дела, рассмотренные в рамках приказного производства, – статистика ведется обобщенно по «делам искового и приказного производства». В 2022 г. большинство поступивших в суды дел (13 602 650) относились к категории «прочих дел искового и приказного производства». Кроме того, дела о выдаче судебных приказов традиционно составляют существенно больше половины (до 3/4) от общего количества дел. Тенденция сохранилась и в 2023 г.: из общего количества в 28 274 863 дел искового и приказного производства более половины – 15 885 789 – «прочие дела искового и приказного производства».
Меры, которые могли бы эффективно снизить нагрузку на судей, на уровне Верховного Суда почему-то не обсуждаются, хотя годами дискутируются учеными-процессуалистами в научной литературе, на конференциях1. Например, неясно, почему миллионы дел о выдаче судебных приказов в РФ рассматривают суды. Судебный приказ выдается по бесспорному требованию, при отсутствии спора (ст. 122 ГПК). То есть суд, выдавая судебный приказ, не отправляет правосудие, не разрешает спор, а выполняет исключительно функции делопроизводителя, просто оформляя документ по определенной форме и процедуре. Очевидно, что выдавать судебный приказ может и нотариус, как он оформляет исполнительную надпись (также являющуюся исполнительным документом).
Рабочая группа Фонда «Центр стратегических разработок» в Предложениях по совершенствованию судебной системы в РФ разумно, на мой взгляд, указывает: «Приказное производство сокращает нагрузку лишь до определенного предела. Аппарат суда все равно принимает заявление, регистрирует его, проверяет формальную обоснованность, подсудность и т.д. Изготавливается сам приказ, ведется переписка по делу, формируется и архивируется собственно само гражданское дело и т.д. Все эти процедуры отнимают время и ресурсы».
Однако ВС вместо исключения приказного производства из компетенции судов, наоборот, расширяет количество дел, рассматриваемых судами в рамках приказного производства. В 2019 г. соответствующий лимит (размер требования) для выдачи судебного приказа был увеличен со 100 тыс. до 500 тыс. руб.
Одним из факторов, облегчающих подачу в том числе заведомо необоснованных исков, является «дешевизна» обращения в суд для сторон; понимание, что в случае проигрыша дела «финансовые последствия» будут невелики. В первую очередь это обусловлено тем, что суды произвольно и зачастую без какого-либо обоснования снижают размер судебных расходов, подлежащих взысканию с проигравшей стороны. Однако Верховный Суд пока не сформулировал для нижестоящих судов разъяснения, направленные на взыскание судебных расходов в разумном размере. Из-за этого судьи уменьшают присуждаемые судебные расходы «на всякий случай», перестраховываясь.
Более того, в такой ситуации необходимо, на мой взгляд, обсуждать даже возможность внедрения объективных показателей разумного предела судебных расходов по отдельным категориям споров. Например, в Предложениях по совершенствованию судебной системы в РФ предлагается ввести (как минимум в арбитражных судах) правило о том, что если размер заявленных к взысканию судебных издержек не превышает 10% от цены иска (или суммы, установленной судебным решением), размер издержек не может быть снижен судом.
Такой подход, предполагающий возложение на проигравшую сторону судебных издержек в существенном размере, как представляется, может способствовать повышению заинтересованности сторон в мирном урегулировании спора. Показательно, что в 2023 г. путем проведения процедуры медиации или судебного примирения был урегулирован 981 спор. Не 981 тыс. дел, а 981 дело – из 28 193 481 дела, рассмотренного и разрешенного судами. Аналогичная ситуация наблюдалась и в 2022 г.: путем проведения процедуры медиации или судебного примирения в судах окончено 897 дел из 25 710 742 рассмотренных судами.
То есть медиация и судебное примирение, как видно из статистики, массовыми, распространенными способами разрешения споров пока не стали. В значительной степени это связано с тем, что обращение в суд и последующие многочисленные судебные заседания, которые могут длиться годами, для сторон относительно «дешевы». Понимая, что в случае проигрыша дела «финансовые последствия» будут несущественными, стороны практически не имеют стимулов для мирного урегулирования спора, кроме моральных. С учетом относительно небольшого (зачастую фиксированного) размера госпошлины правило о возврате истцу 70% уплаченной госпошлины в случае заключения мирового соглашения до вынесения решения (абз. 2 подп. 3 п. 1 ст. 333.40 НК РФ) таким стимулом, полагаю, не является.
Перечисленные меры снижения загрузки судов, конечно, не являются исчерпывающими. В юридических кругах обсуждается множество иных способов эффективного снижения количества дел в судах – от дифференцированного повышения размера госпошлин до увеличения стоимости пользования чужими денежными средствами путем корректировки ст. 395 ГК РФ.
Однако нельзя не отметить, что 24 апреля Ирина Подносова в интервью телеканалу «Россия 24» сообщила, что будет бороться с проблемой высокой нагрузки на судей, «в том числе путем упрощения судебных процедур». Указала председатель ВС и на необходимость «освобождения судов от дел, которые могут быть рассмотрены во внесудебном порядке».
Спустя месяц Федеральным законом от 29 мая №107-ФЗ2 минимальный размер требований кредиторов, необходимый для возбуждения дела о банкротстве организации, был повышен с 300 тыс. до 2 млн руб. Это должно уменьшить (хотя, полагаю, вряд ли значительно) количество дел о банкротстве в российских судах.
Кроме того, в Обзоре судебной практики №1 за 2024 г. (утв. Президиумом ВС 29 мая) Верховный Суд кардинально изменил сложившуюся практику, фактически установив обязанность по уплате госпошлины в обособленных спорах в делах о банкротстве, включая споры по требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности, а также о возмещении убытков, причиненных контролирующими лицами или арбитражным управляющим.
Тем не менее указанные реализованные меры носят, на мой взгляд, скорее паллиативный, «косметический» характер, и их влияние на количество дел в судах вряд ли будет существенным. Более того, эти меры касаются только дел о банкротстве, рассматриваемых арбитражными судами, хотя подавляющее большинство дел искового и приказного производства рассматривают суды общей юрисдикции. Показатели статистики по делам искового и приказного производства в 2023 г. свидетельствуют: реализуемые меры по снижению загруженности судей пока не работают; количество дел в судах росло и в 2021, и в 2022 и в 2023 гг., и если не принять эффективных мер, очевидно, продолжит расти.
Источник: статья Романа Речкина, INTELLECT, для «Адвокатской газеты»
Статьи экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
[1] Например, еще в 2018 г. рабочая группа Фонда «Центр стратегических разработок» сформулировала мотивированные Предложения по совершенствованию судебной системы в РФ и изменению нормативных актов в целях их реализации.
[2] Федеральный закон от 29 мая 2024 г. №107-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и статью 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации».
Похожие материалы
