print

*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.

Минимизировать риски

Реплика о признании недействительными соглашений об оказании юридической помощи в рамках дел о банкротстве.

Соблюдая необходимые требования к заключению и исполнению соглашения, адвокат минимизирует риски его последующего оспаривания.

В статье продолжается тема, начатая в предыдущих номерах «Адвокатской газеты» Вячеславом Голеневым, Еленой Якушевой, Сергеем Хухоревым, Василием Раудиным, Юлием Таем. Не соглашаясь с некоторыми тезисами, изложенными в этих публикациях, адвокат Сергей Гуляев, советник юридической фирмы INTELLECT, высказывает свое отношение к проблеме, связанное, в частности, с характеристикой правовой природы соглашения об оказании юридической помощи, с обоснованием предмета доказывания, выявлением признаков неплатежеспособности доверителя и др.

Правовая природа соглашения об оказании юридической помощи

Опубликованные материалы содержат, по сути, идентичные выводы и рекомендации. Основными тезисами являются:

  • несогласие с самой возможностью оспаривать соглашения между адвокатом и должником и совершенные платежи;
  • необходимость установления привилегированного статуса адвоката.

В связи с этим хотелось бы обратиться к правовой природе соглашения об оказании юридической помощи. В соответствии с п. 2 ст. 25 Федерального закона от 31 мая 2002 г. №63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – ФЗ «Об адвокатуре») соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Как указано в подп. 1 п. 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"» (далее – постановление №63), по правилам гл. III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.). Таким образом, соглашение об оказании юридической помощи может оспариваться в деле о банкротстве по правилам гл. III.1 Закона о банкротстве.

Аналогичная ситуация складывается и с оспариванием конкретного платежа от должника в адрес адвоката (подп. 2 п. 1 постановления №63: «Банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента»)).

Поэтому неясно, почему у авторов статей вызывает возмущение само наличие возможности в рамках дела о банкротстве заявить требование о признании недействительным соглашения либо платежа адвокату, так как соглашение по своей природе не отличается от любого иного гражданско-правового договора, за исключением необходимости соблюдения правил об адвокатской тайне и других особенностей, предусмотренных ФЗ «Об адвокатуре».

Предмет доказывания

Другой вопрос – это предмет доказывания в рамках признания соглашения недействительной сделкой по специальным правилам Закона о банкротстве.

Самой сложной категорией является оспаривание сделок по п. 2 ст. 61.3 этого закона. В данном случае лицу, оспаривающему сделку, необходимо доказать только сам факт исполнения должником обязательств перед адвокатом за месяц до возбуждения дела о банкротстве или после возбуждения дела при наличии иных неисполненных обязательств.

В таких условиях в качестве защиты может послужить только возможность обосновать наличие условий, установленных п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве: сделки по передаче имущества и принятию обязательств или обязанностей, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности, осуществляемой должником, не могут быть оспорены на основании п. 1 ст. 61.2 и ст. 61.3 этого закона, если цена имущества, передаваемого по одной или нескольким взаимосвязанным сделкам, либо размер принятых обязательств или обязанностей не превышает один процент стоимости активов должника, определяемой на основании бухгалтерской отчетности должника за последний отчетный период.

При установлении обстоятельств, свидетельствующих о том, что платежи в адрес адвоката являются обычной деятельностью для должника, что размер платежей явно не завышен и что услуги оказаны фактически в полном объеме, у суда не будет оснований для удовлетворения данных требований.

Условие об осведомленности

Иные основания для признания сделок недействительными (ст. 61.2, п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве) объединены одним общим условием – осведомленность стороны сделки о неплатежеспособности должника.

Безусловно, осведомленность презюмируется применительно к заинтересованным по отношению к должнику лицам в силу ст. 19 Закона о банкротстве. В первую очередь к ним относятся аффилированные лица.

Адвокат, как правило, не является аффилированным по отношению к должнику лицом, в связи с чем вопрос доказывания осведомленности адвоката о неплатежеспособности должника в каждом случае исследуется индивидуально.

Авторы статей рекомендуют для гарантии отсутствия осведомленности о неплатежеспособности проводить банкротный комплаенс. При этом они параллельно поднимают вопрос о том, что если адвокат будет проверять каждого доверителя на наличие банкротных рисков, то тогда вообще невозможно заключать соглашения.

Как уже отмечалось, отношения между адвокатом и должником по своей сути являются гражданско-правовыми, поэтому неясно, почему адвокат, в отличие от поставщика, подрядчика, исполнителя и иного контрагента, не должен проводить оценку рисков работы с должником, особенно обладая профессиональными знаниями для этого, и освобождаться от ответственности за непроявление должной осмотрительности и добросовестности при заключении соглашения.

Выявление признаков неплатежеспособности доверителя

Один из авторов задается вопросом о том, что же делать адвокату, если были выявлены явные признаки неплатежеспособности доверителя. Ответом служат ст. 8, 9 Закона о банкротстве. В ст. 8 указано, что должник вправе подать в арбитражный суд заявление в случае предвидения банкротства при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что он не в состоянии будет исполнить денежные обязательства, требования о выплате выходных пособий и (или) об оплате труда лиц, работающих или работавших по трудовому договору, и (или) обязанность по уплате обязательных платежей в установленный срок.

Статья 9 закрепляет случаи, когда должник обязан обратиться с заявлением о банкротстве:

  • удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей и (или) иных платежей в полном объеме перед другими кредиторами;
  • органом должника, уполномоченным в соответствии с его учредительными документами на принятие решения о ликвидации должника, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;
  • органом, уполномоченным собственником имущества должника – унитарного предприятия, принято решение об обращении в арбитражный суд с заявлением должника;
  • обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника;
  • должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) признакам недостаточности имущества;
  • имеется не погашенная в течение более трех месяцев по причине недостаточности денежных средств задолженность по выплате выходных пособий, оплате труда и другим причитающимся работнику, бывшему работнику выплатам в размере и в порядке, которые устанавливаются в соответствии с трудовым законодательством.

По нашему мнению, при выявлении адвокатом указанных оснований он должен рекомендовать доверителю самостоятельно обратиться с заявлением о банкротстве в арбитражный суд. Законодательство не запрещает должнику совершать сделки с согласия временного управляющего или финансового управляющего, которые также обязаны действовать в интересах должника и кредиторов.

В связи с этим, если должнику действительно требуется юридическая помощь, заключение соглашения, но уже с учетом мнения арбитражного управляющего, не повлечет негативных последствий в виде оспаривания сделок.

Чем «чище» сделка, тем сложнее признать ее недействительной

Авторы статей приводят в качестве примера судебную практику, в которой признаны недействительными соглашения, а также отдельные платежи в адрес адвокатов. Во всех указанных ими судебных актах прослеживаются сложности, возникающие у адвокатов с доказыванием равноценности оказанных услуг произведенной оплате.

При этом в судебных актах часто звучат формулировки «в судебных заседаниях интересы должника не представлял», «в делах отсутствуют процессуальные документы, подписанные адвокатом», «фактически помощь не оказывалась».

Вызывает удивление, что при таких условиях, когда адвокат не представляет интересы должника в судах, не готовит процессуальные документы, а в качестве подтверждения оказания помощи представляет только акты, авторы высказывают возмущение и видят какое-то притеснение адвокатов при оспаривании сделок должника.

Дела о банкротстве содержат публично-правовой элемент, и рассмотрение обособленных споров уже не сводится к разногласиям между двумя лицами. В связи с этим суды устанавливают все более и более высокие стандарты доказывания в рамках дел о банкротстве.

При таких условиях чем «чище» сделка, тем сложнее ее признать недействительной. Поэтому следует как можно более подробно фиксировать каждое действие, выполняемое в рамках поручения доверителя, сохранять все процессуальные документы и участвовать в судебных заседаниях.

Относительно приведенных авторами способов защиты адвокатов от возможных требований о признании соглашений недействительными можно сказать, что такой способ, как заключение соглашение не с организацией, а с ее бенефициаром, также не является гарантией отсутствия возникновения этих требований.

По мере совершенствования института субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве большинство дел заканчивается как раз привлечением бенефициара к такой ответственности и последующим его банкротством как физического лица.

В результате снова возникает вероятность оспаривания соглашения, только в данном случае оказание помощи неплатежеспособной организации на основании соглашения с бенефициаром будет истолковано судами как осведомленность адвоката о неплатежеспособности и злоупотреблении при заключении соглашения.

Иные указанные меры вполне разумны и могут быть полезными при возникновении требований о признании соглашения недействительной сделкой.

***
В качестве вывода можно сказать, что:

  • ни Закон о банкротстве, ни ФЗ «Об адвокатуре», ни ГК РФ не делают исключений и не устанавливают особых правил для признания соглашений недействительными сделками в рамках дел о банкротстве по основаниям, предусмотренным гл. III.1 Закона о банкротстве;
  • в связи с чем могут быть установлены такие исключения для адвокатов и почему адвокатом должно быть предоставлено преимущество перед иными контрагентами должника, неясно, так как отношения носят гражданско-правовой характер, о чем, напомним, прямо указано в ФЗ «Об адвокатуре»;
  • адвокат, соблюдая необходимые требования к заключению, исполнению соглашения, к порядку получения оплаты, надлежащим образом оказывая помощь и подробно фиксируя все свои действия, а также результат оказания помощи, минимизирует риски последующего оспаривания соглашения.

Источник: «Адвокатская газета», №8 (313)/2020

Статьи экспертов юридической фирмы INTELLECT >>

банкротство, договорное право, коммерческие споры, коммерческое право

Похожие материалы

Юридические услуги, разрешение споров, патентные услуги, регистрация товарных знаков, помощь адвокатаюридическое сопровождение банкротства, услуги арбитражного управляющего, регистрационные услуги для бизнеса


Екатеринбург
+7 (343) 236-62-67

Москва
+7 (495) 668-07-31

Нижний Новгород
+7 (831) 429-01-27

Новосибирск
+7 (383) 202-21-91

Пермь
+7 (342) 270-01-68

Санкт-Петербург
+7 (812) 309-18-49

Челябинск
+7 (351) 202-13-40


Политика информационной безопасности