*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.
Об «антипиратском» законе. Мнение эксперта
1 августа 2013 года вступил в силу закон о защите интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях.
Этот закон не создает какие-либо новые исключительные права и даже не вводит в законодательство новые способы их защиты. Закон только изменяет процедуру принятия судами так называемых предварительных срочных мер по пресечению нарушений в сети Интернет в отношении фильмов. Речь идет о том, что суды еще до рассмотрения между сторонами споров в судебном заседании, которые обычно длятся несколько месяцев, могут заставить убрать фильм из сети Интернет.
Такие предварительные судебные запреты и приказы известны во многих странах мира и считаются эффективными способами защиты интересов правообладателей. По нашему законодательству эти меры тоже можно было применять, но судьи делали это крайне редко. Теперь, по замыслу авторов закона, такие предварительные меры будут приниматься гораздо чаще, что сделает защиту более эффективной.
Правда, ранее в судах общей юрисдикции до предъявления иска получить какую-то временную защиту было невозможно. В отличие от АПК, гражданский процессуальный кодекс не предусматривал предварительные обеспечительные меры. Однако принятый закон коснется прежде всего конфликтов, которые возникают между юридическими лицами, а эти споры подлежали и подлежат разрешению в арбитражных судах, где и так существует возможность воспользоваться предварительными обеспечительными мерами.
Поэтому, на мой взгляд, вполне можно было ограничиться введением предварительных обеспечительных мер в ГПК, а также детализировать подобные процедуры в обеих судебных системах, дать указания судьям неукоснительно принимать названные предварительные меры при таких-то и таких-то условиях, исключив тем самым излишний субъективизм и своеволие людей в мантиях при решении этих вопросов.
Идею такого закона можно было бы только приветствовать. Но ломка правил о подведомственности и подсудности дел, произведенная этим законом, вызывает глубокое недоумение. Вместо того чтобы просто детализировать процедуры и не перераспределять компетенцию между судами, законодателем зачем-то выбран лишь один суд (Московский городской суд), который и будет теперь рассматривать вопросы о принятии таких мер. Более того, если он примет такие меры, то именно он и должен будет рассмотреть сам спор о нарушении исключительного права на него.
То есть если раньше правообладатели были вправе принести соответствующее заявление об удалении пиратского контента по месту нахождения ответчика или интернет-провайдера, то теперь, как бы далеко от Москвы ни находились все участники спора, им придется нести заявление в Мосгорсуд, а затем, если просьба будет удовлетворена, еще и судиться в этом суде. Представить себе такое желание у правообладателя из Владивостока крайне затруднительно.
В том, что касается процедуры защиты прав правообладателей, закон не вызывает серьезных нареканий у практикующих юристов: он устанавливает достаточно конкретный перечень доказательств, четкие сроки совершения действий и правила взаимодействия с судом. Но, на мой взгляд, всё это можно было сделать и в рамках прежних правил о компетенции судов без передачи таких вопросов в исключительное ведение Мосгорсуда.
Резюмируя вышесказанное, отмечу, что какой-то положительный эффект этот закон иметь будет, но в целом проблему «пиратства», к сожалению, не решит. Сегодня возможности сети Интернет практически безграничны...
Похожие материалы
