Адвокатская монополия: докторская диссертация
Получила ли научное обоснование идея введения адвокатской монополии?
Юридическое сообщество оказалось потревожено громкими заголовками РГ и сайта ФПА: "Идея введения адвокатской монополии получила научное обоснование". Поводом для публикации этих новостей явилась защита в диссертационном совете МГЮА 19 сентября сего года Александром Александровичем Васяевым докторской диссертации "Адвокатура в правозащитной системе Российской Федерации: теория и практика", один из вынесенных на защиту пунктов которой действительно указывал на то, что диссертант аргументировал целесообразность введения в России адвокатской монополии. Тут же начались обширные и не всегда корректные обсуждения, в основном, в соцсети, принадлежащей признанной в России экстремисткой компании и называющейся английскими словами, обозначающими "лицо" и "книга". Большинство недоразумений в ходе этих обсуждений связано с несколько поспешными утверждениями СМИ по ссылкам выше, а также с распространенным непониманием публикой специфики жанра диссертации и неумением работать с соответствующими текстами. Вот с этим и попробуем разобраться.
Для начала – ссылка на папку на странице МГЮА с документами защиты (ибо они должны публиковаться в обязательном порядке), дабы любой желающий мог их изучить. Сразу же подскажу: наиболее важные документы – это заключение диссертационного совета, автореферат диссертации, в котором важнейшая часть – это введение, а в нем – основные положения, выносимые на защиту (стр. 16-24 автореферата), ну, и сам текст диссертации.
Выносимые на защиту положения – это и есть то, что защищается, как это ни странно. Они и являются результатом труда диссертанта, оценку которым дает диссертационный совет.
Поскольку диссертация докторская, то требования к ней следующие (абз. 1 п. 9 Положения о присуждении ученых степеней, утв. Постановлением Правительства РФ от 24 сентября 2013 г. №842 "О порядке присуждения ученых степеней"):
Диссертация на соискание ученой степени доктора наук должна быть научно-квалификационной работой, в которой на основании выполненных автором исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как научное достижение, либо решена научная проблема, имеющая важное политическое, социально-экономическое, культурное или хозяйственное значение, либо изложены новые научно обоснованные технические, технологические или иные решения, внедрение которых вносит значительный вклад в развитие страны.
По итогам защиты диссертации диссовет пришел к выводу (стр. 18-19 Заключения), что "диссертация ... является ... работой, в которой на основании выполненных атвором исследований разработаны теоретические положения, совокупность которых можно квалифицировать как научное достижение, имеющее существенное значение в сфере публично-правовых (государственно-правовых) наук".
Последняя часть фразы связана с тем, что диссертация защищена по научной специальности 5.1.2. "Публично-правовые (государственно-правовые) науки". Почему по ней? Да потому, что ранее существовавшая специальность 12.00.11 "Судебная деятельность, прокурорская деятельность, правозащитная и правоохранительная деятельность", к которой ранее относились исследования в области адвокатуры, полностью вошла в специальность 5.1.2 обновленной номенклатуры, в паспорте которой есть сейчас один из разделов "Правовое регулирование правоохранительной и правозащитной деятельности". Это чисто бюрократическое деление, в силу которого исследователи адвокатуры оказались в одной группе со специалистами по конституционному, административному, финансовому праву. Могу заметить, что исследование правозащитной системы общества является вполне достойной темой научного исследования и сама по себе тема работы научна.
Поскольку специальность не моя (моя – 5.1.3), я не могу оценивать новизну защищаемых положений, но могу оценить их научный уровень. И здесь следует сделать самое важное замечание, снимающее большинство недоразумений: если смотреть на сами положения, выносимые на защиту (как раз п. 12 из них – про монополию), то следует иметь в виду, что они представляют собой предмет научной дискуссии, то, относительно чего предполагается спор, что можно и нужно защищать от критики. Поэтому на защиту не могут выноситься самоочевидные положения (там не о чем спорить). Потому же нельзя считать, что заявление того или иного тезиса в положениях, выносимых на защиту, свидетельствует о какой-то однозначной доказанности этого тезиса. Они должны быть спорными, иначе смысл их защищать? Кстати, судя по заключению диссовета, диссертант не убедил диссовет в необходимости адвокатской монополии, а убедил только в том, что он исследовал этот вопрос (о монополии в заключении говорится только на стр. 12 и в контексте описания заслуг диссертанта: "Диссертационный совет отмечает, что на основании выполненных соискателем исследований ... проведена комплексная оценка целесообразности применения адвокатской монополии..."). Так что заголовок "Российской газеты" "Идея введения адвокатской монополии получила научное обоснование" звучит несколько громче, чем действительное содержание защиты.
Что касается формулировок самих положений, выносимых на защиту (а, напомню, только 1 из 13 посвящено монополии), то, признаться, способ их формулирования мне несимпатичен: диссертантом сформулировано, установлено, выявлено, обосновано, разработано, доказано... и т.п. Что здесь защищать? То, что формулировал, установил, обосновывал? Ну да, делал, но каков результат? Впрочем, здесь я придираюсь, т.к. это вполне обычный для диссертационных текстов способ формулировки выносимых на защиту положений.
Обратимся лучше к единственному пункту про монополию, его номер 12 (на стр. 22-23 автореферата):
12. Аргументировано, что для наиболее эффективной и полной реализации конституционного права каждого на получение квалифицированной юридической помощи в России целесообразно введение адвокатской монополии.
Адвокатская монополия – исключительное право по оказанию квалифицированной юридической помощи, при котором обеспечение защиты прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, а также их представление в конституционном, уголовном, гражданском, арбитражном и административном судопроизводствах осуществляют лица, получившие в установленном законом порядке статус адвоката.
В результате реализации предложенной инициативы по введению в России адвокатской монополии будет создан единый, в полной мере институализированный общественный правозащитный институт, выступающий равноправным субъектом по обеспечению защиты прав, свобод и законных интересов в системе трехстороннего взаимодействия правоохранительных, судебных органов и правозащитных организаций.
По идее, выносимое на защиту положение должно подтверждаться текстом работы. Где искать это подтверждение, нам поможет основной текст автореферата, по обращении к которому мы можем обнаружить, что обоснование адвокатской монополии в работе следует искать в параграфах 3.3 и 5.3 работы. Еще об адвокатской монополии говорится в 1.2 и 1.4 в контексте иностранных воззрений на адвокатуру и построении моделей правозащитной системы в обществе соответственно. Кстати, построение моделей вполне научно, но не знаю, насколько ново.
Так что содержательно я прочитал только параграфы 1.2, 1.4, 3.3 и 5.3. Надо заметить, что в параграфах 1.2 и 1.4 говорится вполне корректно: что во многих странах есть адвокатская монополия, но ничего не говорится, что она должна быть или что только она соответствует идеалам. Ничего подобного – тут все корректно, хотя к выбору зарубежных правопорядков есть вопросы: почему-то никак не исследована Франция с ее богатейшим опытом адвокатуры и адвокатской мысли, нет и Италии, где с этим тоже все хорошо (и, кстати, где есть монополия).
Основное приходится искать в п. 3.3 и 5.3 и, исходя из них, можно сказать, что выносимое на защиту положение в диссертации не доказано. В п. 3.3 необходимость введения монополии вообще не обоснована, а просто заявлена.
В п. 5.3 (стр. 359-365 диссертации) обоснование заявлено как более развернутое, но фактически это заявленный тезис и на трех страницах – более-менее стандартный набор аргументов в поддержку монополии (как более-менее обоснованных, так и стандартных мифов). Они разделены на 39 пунктов, но каждый из них состоит буквально из одного предложения. Какого-либо научного обоснования там нет. В общем, в этой части – обычная политическая агитка.
Политическое обоснование и научное обоснование – это два разных жанра. Более того, я убежден, что вопрос введения или не введения адвокатской монополии – это не научный вопрос, а правно-политический, который, соответственно, научными средствами разрешен быть и не может. И текст работы это только доказывает: научного обоснования там нет. Может, потому и диссовет не стал включать в заключение это среди того, что ему доказал диссертант, только согласился с тем, что тот провел исследование.
Также нет в работе ни обсуждения проблем, связанных с адвокатской монополией, ни ее возможности вводить именно сейчас.
Вообще, надо сказать, что с источниковой базой у автора проблемы. Я уже написал, что при обзоре иностранного опыта он почему-то очень избирательно подходит к юрисдикциям, не обращаясь даже к тем, которые могли бы помочь ему в обосновании его тезисов.
Использование в качестве оснований для своих выводов приснопамятной концепции Минюста 2017 года (она же на стр. 360 – проект концепции Правительства) если еще имеет смысл при обосновании актуальности, то делать выводы по существу на основании нее – довольно сомнительное занятие. Завтра будет другая концепция – и куда побежит ученый со своими научными выводами? При этом автор совершенно не учитывает общественную дискуссию вокруг этого проекта, которая была в те же годы, причем в ней активно участвовали и представители адвокатского сообщества, в том числе научный консультант диссертанта. Материалы этой дискуссии вполне доступны, но в работе даже не упомянуты те возражения и опасения, которые высказывались, не говоря уже о конкретных предложениях. Зато есть данные очень репрезентативные "результаты анкетирования 1192 участников адвокатской, правозащитной, правоохранительной и судебной деятельности (адвокатов, правозащитников, работников прокуратуры, судей, следователей, преподавателей юридических факультетов, журналистов, историков)". Также из замечаний к источниковой базе можно отметить очень малое внимание диссертанта к работам по гражданскому процессу, в котором он, собственно, и предлагает вводить монополию (ведь в уголовном и конституционном она и без того уже есть).
Еще в ходе изучения тех частей работы, которые я читал, мне по ходу попались не соответствующие действительности утверждения о фактах, за которые автора очень сильно потеребили бы специалисты по теории и истории права (например, пассажи про неразрывную связь правозащиты с государством) и по конституционному праву зарубежных стран (например, утверждение на стр. 59 о том, что Испания, как и Россия, является сложной федерацией, прямо противоречит Конституции Испании, объявляющей Испанию унитарным государством, да и Россия – федерация скорее простая, чем сложная, хотя тут смотря как считать). Соответственно, под вопросом оказывается адекватность действительности и других фактических утверждений, содержащихся в работе.
Подводя итог, могу сказать, что исследование проведено, но говорить о том, что адвокатская монополия получила научное обоснование, – значит, погрешить против истины. Впрочем, с учетом того, какие обсуждения это утверждение вызвало в Сети, возможно, этот грех оказался весьма эффективен. Общественный резонанс совершенно не соответствует масштабу события.
Источник: заметка Александра Латыева, INTELLECT, в блоге на сайте Zakon.ru
Статьи экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
