ВС о правах на песни
Верховный Суд разъяснил нюансы передачи исключительных прав на музыкальные произведения, созданные в соавторстве.
11.08.2023 | Адвокатская газета | Анжела Арстанова
Верховный Суд опубликовал Определение по делу №5-КГ23-47-К2, в котором разобрался, имел ли право один из соавторов передавать третьему лицу исключительные права на музыкальные произведения.
Требование не чинить препятствия в осуществлении исполнительской деятельности
Леонидом Величковским, Кириллом Крастошевским и Владимиром Барановым в соавторстве были созданы произведения (песни) «Ты бросил» и «На вечеринке». 2 сентября 2005 г. между Леонидом Величковским и ООО «Джем групп интернешнл» был заключен договор о передаче исключительных авторских прав на указанные музыкальные произведения. 20 февраля 2009 г. «Джем групп интернешнл» передало исключительные права на данные песни ООО «Издательство Джем».
12 июня 2014 г. между Леонидом Величковским и певицей Юлией Глебовой был заключен лицензионный договор на те же музыкальные произведения. Согласно условиям договора исключительная лицензия предоставлена сроком на пять лет, а по истечении данного срока предоставлена неисключительная лицензия на весь срок действия авторского права. 26 июня 2014 г. и 25 января 2016 г. Юлия Глебова заключила лицензионные договоры с Кириллом Крастошевским и Владимиром Барановым соответственно. Согласно этим договорам певице были предоставлены неисключительные лицензии на использование указанных песен.
Впоследствии Юлия Глебова обратилась в суд с иском к ООО «Издательство Джем» о возложении обязанности не чинить препятствия в осуществлении исполнительской деятельности. Истец ссылалась на то, что является правообладателем в отношении использования песен на основании лицензионных договоров, заключенных с авторами текстов и музыки этих произведений. Как указывалось в иске, с ноября 2019 г. по жалобе ответчика размещенные ею в интернете песни «Ты бросил» и «На вечеринке» были заблокированы, в том числе заблокирован содержащий эти песни альбом Юлии Глебовой. Кроме того, ответчик направил письменные заявления организаторам концертов с планируемым участием певицы о недопустимости исполнения ею спорных песен. Юлия Глебова пояснила, что ответчик препятствует ей в осуществлении профессиональной деятельности, поскольку указанные песни являются хитами, исполняемыми ею на публичных мероприятиях и вошедшими в ее альбом.
Суды признали лицензионный договор недействительным
Во встречном иске «Издательство Джем» в свою очередь указало, что в феврале 2009 г. ему были переданы исключительные права на спорные музыкальные произведения. Заключая 12 июня 2014 г. лицензионный договор с Юлией Глебовой, Леонид Величковский, по мнению издательства, действовал недобросовестно, поскольку не имел права передавать исключительные права на данные музыкальные произведения. В связи с этим издательство просило признать лицензионный договор от 12 июня 2014 г. недействительным.
В ходе рассмотрения дела представитель Юлии Глебовой заявил ходатайство о проведении технико-криминалистической экспертизы для определения времени подписания лицензионного договора между «Джем групп интернешнл» и ООО «Издательство Джем», датированного 20 февраля 2009 г. Однако в удовлетворении ходатайства было отказано в связи с отсутствием оснований для проведения экспертизы. Сторона истца указывала, что по данным ООО «Российское авторское общество» права на спорные музыкальные произведения принадлежали ООО «Омега», а не «Издательству Джем».
Решением суда в удовлетворении иска Юлии Глебовой было отказано, встречный иск был удовлетворен, лицензионный договор признан недействительным. Суд сослался на то, что ООО «Издательство Джем» с февраля 2009 г. является единственным обладателем исключительных прав на музыкальные произведения, а Леонид Величковский не мог повторно передать исключительные права на эти же произведения Юлии Глебовой в 2014 г.
Апелляционный суд согласился с выводами первой инстанции, добавив, что согласно условиям заключенного с Юлией Глебовой лицензионного договора действие исключительной лицензии установлено сроком на пять лет, а по его истечении лицензия является неисключительной. Также апелляция отметила, что соглашение авторов о совместном использовании этих произведений в суд не представлено.
Суд апелляционной инстанции пояснил, что лицензионные договоры, заключенные между певицей и авторами текстов, об использовании текстов спорных произведений свидетельствуют о том, что каждый из авторов текста и музыки мог распорядиться своей частью произведения, созданного в соавторстве. Доводы Юлии Глебовой о том, что права на спорные музыкальные произведения принадлежали ООО «Омега», суды посчитали необоснованными в связи с тем, что указанное общество исключено из ЕГРЮЛ 6 августа 2020 г. в связи с прекращением деятельности. С данными выводами согласилась и кассация.
ВС указал, что необходимо было учитывать судам для правильного разрешения спора
Не согласившись с состоявшимися судебными актами, Юлия Глебова обратилась в Верховный Суд с кассационной жалобой, в которой поставила вопрос об их отмене как принятых с нарушением норм действующего законодательства. Рассмотрев дело, ВС напомнил, что в соответствии со ст. 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат (средство) по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом.
ВС пояснил, что исключительное право на результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации (кроме исключительного права на фирменное наименование) может принадлежать одному лицу или нескольким лицам совместно. В случае когда исключительное право принадлежит нескольким лицам совместно, каждый из правообладателей может использовать такой результат (средство) по своему усмотрению, если ГК или соглашением между правообладателями не предусмотрено иное.
Судебная коллегия добавила, что при рассмотрении спора в этой части должны применяться положения ч. 4 ГК. Так, судам надлежит установить, кто является автором или авторами результата интеллектуальной деятельности; было соавторство делимым или нераздельным; может ли объект использоваться по частям, каждая из которых является охраняемым результатом интеллектуальной деятельности, или он неделим; объем отчужденных автором или авторами интеллектуальных прав; основания для такого отчуждения.
Как заметил ВС, в соответствии с подп. 1 п. 1 ст. 1225 ГК песня является произведением искусства, т.е. результатом интеллектуальной деятельности, которому предоставляется правовая охрана. Последняя предоставляется также отдельно музыкальному и стихотворному произведениям, из которых состоит песня. В определении разъяснено, что для правильного разрешения спора судам надлежало установить, кому изначально принадлежали права отдельно на песни как произведение и отдельно на их составляющие части, порядок осуществления передачи прав на песни, который зависит от того, было соавторство делимым или нераздельным.
ВС принял во внимание доводы Юлии Глебовой о том, что спорные музыкальные произведения созданы в соавторстве и являются едиными, Леонид Величковский является автором музыки, Кирилл Крастошевский и Владимир Баранов – авторами слов, текстовые части спорных музыкальных произведений не имеют самостоятельного значения, т.е. соавторство является нераздельным. Данный вопрос судом не исследовался и отражения в судебных актах не нашел, установил ВС.
В определении подчеркивается, что также надлежало установить, может ли каждая часть произведения (музыкальная и стихотворная) использоваться самостоятельно. «Только исследовав и установив перечисленные выше обстоятельства, суд мог определить, какой объем прав принадлежал Леониду Величковскому и, соответственно, какой объем прав он мог передать третьему лицу на основании договора», – указано в документе. Кроме того, отмечается: суд не учел, что песня является самостоятельным охраняемым объектом интеллектуальной собственности. Позволяет ли приобретение отдельно прав на использование музыкального и стихотворного произведений, составляющих песню, использовать ее как самостоятельный единый объект с учетом представленных сторонами договоров, суд не выяснял, хотя это обстоятельство является существенным, считает ВС.
Кроме того, Верховный Суд обратил внимание: из обжалуемых судебных постановлений следует, что суды не оценивали предмет договоров от 2 сентября 2005 г. и 20 февраля 2009 г., на которые ссылается общество. В частности, суд применительно к ст. 431 ГК не дал толкования положениям договора от 2 сентября 2005 г., согласно которым Леонид Величковский передал обществу «Джем групп интернешнл» исключительные права автора на использование музыкальных произведений. Подразумевалась под музыкальным произведением песня как самостоятельный объект или ее музыкальная составляющая, суд не проверил, констатировал ВС.
Кроме того, не дано судебной оценки письму РАО, из которого следует, что обладателем исключительных прав на использование спорных произведений являлось ООО «Омега», подавшее заявление о регистрации данных произведений в части прав Величковского, а также не истребованы у РАО соответствующие правоустанавливающие документы. Как счел Верховный Суд, последующее исключение ООО «Омега» из ЕГРЮЛ в 2020 г. правового значения для данного спора не имеет.
В соответствии с ч. 1 ст. 79 ГК при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу, напомнил ВС. Отказывая в удовлетворении ходатайства представителя истца о назначении технико-криминалистической экспертизы, суд сослался на отсутствие основания для ее проведения. Однако, заметил ВС, свой вывод суд не мотивировал, обосновав решение утверждением о том, что договор между Величковским и «Джем групп интернешнл» заключен ранее договора между Величковским и Глебовой. Однако это возможно определить только посредством проведения судебной экспертизы, поскольку требует специальных познаний, уточняется в определении.
Верховный Суд также обратил внимание: разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что удовлетворение требований общества о признании недействительным договора, заключенного между Юлией Глебовой и Леонидом Величковским, исключает удовлетворение требований первой о нечинении ей препятствий в исполнительской деятельности. При этом ВС отметил, что суд не указал, каким именно образом взаимосвязаны недействительная сделка и возможность Юлии Глебовой осуществлять исполнительскую деятельность.
Помимо этого Судебная коллегия подчеркнула, что суд не установил, к какому из способов защиты исключительных прав относится иск о нечинении препятствий в исполнительской деятельности. При рассмотрении спора суд также не выяснял, полагала ли Юлия Глебова нарушенными личные неимущественные права при обращении с таким иском к ответчику. При этом суд не учел, что истец является лицом, осуществляющим публичное исполнение музыкальных произведений, т.е. самостоятельно, на свой риск осуществляет деятельность, связанную с использованием результатов интеллектуальной деятельности, заметил ВС.
Таким образом, Верховный Суд резюмировал, что судом первой инстанции при постановлении решения не были соблюдены требования о законности и обоснованности судебного акта, а потому допущенные нарушения, не исправленные судами апелляционной и кассационной инстанций, являются существенными и непреодолимыми. В итоге ВС отменил обжалуемые акты, направив дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Эксперты прокомментировали выводы ВС
Патентный поверенный РФ, евразийский патентный поверенный, старший партнер АБ «А. Залесов и партнеры» Ирина Озолина считает, что рассматриваемый спор поднимает пласт назревших проблем в сфере защиты интеллектуальных прав. В частности, она отметила в комментарии «АГ», что специалисты в области интеллектуальной собственности давно отмечают необходимость иска о ненарушении исключительных прав. «По сути, исковые требования Глебовой ("не чинить препятствия") – это и есть иск о ненарушении. Ряд специалистов относят такие иски к искам о признании права (признание права осуществлять использование произведения); часть считают, что это должен быть отдельный вид иска. Но то что возможность подачи и рассмотрения таких исков судами необходима, подтверждает и данный спор», – прокомментировала эксперт.
Ирина Озолина добавила, что при анализе обстоятельств, указанных в определении, создается впечатление, что в деле много недоисследованных обстоятельств, имеющих значение. Например, законодательство не предполагает совладение исключительными правами в долях – исключительные права не могут принадлежать кому-то на 50%, пояснила эксперт. Она указала, что доходы от использования произведения могут делиться между сторонами любым образом, но для этого необходимо заключение соглашения о порядке использования и распределения доходов от использования произведения.
«Совместные обладатели исключительного права на произведения могут распоряжаться этими правами также совместно – невозможно уступить исключительное право третьему лицу без согласия второго правообладателя. Все это, похоже, не было учтено при первоначальном рассмотрении дела. Будет интересно ознакомиться с судебными актами, когда суды исследуют все обстоятельства, на которые указал Верховный Суд», – заключила Ирина Озолина.
Патентный поверенный РФ, заместитель председателя Совета по интеллектуальной собственности Торгово-промышленной палаты РФ, заместитель генерального директора ООО «ВАШ ПАТЕНТ» Алексей Робинов подчеркнул актуальность рассмотренного в определении вопроса, касающегося нарушения авторских прав. По мнению эксперта, Верховный Суд верно отметил, что песня включает в себя несколько охраняемых произведений: музыку и текст. Каждое из этих произведений является самостоятельным объектом авторских прав, и у каждого может быть свой правообладатель, что на практике вызывает немало споров.
Тем не менее, добавил Алексей Робинов, данное определение вряд ли окажет существенное влияние на практику, поскольку ВС направил дело на повторное рассмотрение, сославшись лишь на формальные основания: отсутствие выводов нижестоящих судов по всем доводам истца, необоснованное отклонение ходатайства истца о проведении экспертизы договора на давность его составления. «При этом ВС, на мой взгляд, уклонился от выводов по существу спора. В частности, он не разъяснил правомерность заявленного истцом требования о нечинении препятствия со стороны ответчика. Как представляется, данное требование не соответствует ст. 12 ГК. Тем не менее ВС поручил нижестоящим судам разобраться в этом вопросе. Таким образом, интересны последующие решения судов, которым придется дать оценку по данному вопросу», – резюмировал эксперт.
Наш комментарий:
Александр Латыев, INTELLECT, специально для «Адвокатской газеты»:
Партнер юридической фирмы INTELLECT, к.ю.н. Александр Латыев полагает, что центральным в определении является важный вопрос о легитимации, т.е. о внешнем подтверждении факта принадлежности исключительных авторских прав тому или иному лицу. Эксперт с сожалением заметил, что данный вопрос остается без внимания специалистов в области авторских прав и, по его мнению, не был надлежащим образом исследован ВС в этом деле.
«Изначально исключительные права связываются с автором произведения – его создателем, однако могут быть уступлены им. Так, при некоторой недобросовестности или невнимательности автора к своим имущественным отношениям вполне может сложиться ситуация, когда автор распоряжается правами, уже ранее уступленными им другому лицу, т.е. распоряжается чужим. В данном деле распоряжение было в форме предоставления лицензии, но, в принципе, возможен вариант и двойного отчуждения», – поделился мнением Александр Латыев.
Эксперт считает, что при обороте иных объектов гражданских прав эта проблема давно решена путем привязки к тому или иному объективному факту (владению – для оборота движимых вещей, регистрации – для оборота патентных прав и т.д.), однако для авторских прав подобное не предусмотрено. «Отсутствие такой привязки не страшно, пока оборот таких объектов ограничен. Но в современных условиях, когда капитализация авторских прав достигает космических величин, а сроки их действия удлиняются, игнорирование этой проблемы грозит серьезными неприятностями. Пока что в судебной практике подобных дел очень мало, но это не значит, что их не стоит учитывать: желательно решать проблемы до того, как они станут "горящими". Между тем в данном деле ВС, имея возможность сформулировать подходы к решению этой проблемы, от нее попросту отмахнулся, найдя процессуальные основания для отправки дела на новое рассмотрение в нижестоящий суд и поручив тому исследовать множество фактических обстоятельств, не влияющих на самом деле на решение правовой проблемы, ярко подсвеченной этим спором», – уверен Александр Латыев.
Управляющий партнер «Зуйков и партнеры», патентный поверенный РФ, евразийский патентный поверенный Сергей Зуйков подчеркнул, что затронутая в определении проблема, безусловно, актуальна. Более того, по его мнению, ВС погрузился довольно глубоко в детали спора. «Суды, удовлетворяя встречный иск ответчика, исходили из наличия договора с одним из авторов песен, а именно композитором. ВС указал, что песня является сложносоставным произведением: есть авторы музыки, а также слов. Автор музыки распорядился своей частью песни, передав права издательству, а вот авторы стихов прав этому издательству не передавали. При этом суды не выясняли и не оценивали, может ли сложносоставное произведение (песня) передаваться по частям, и если да, то какие нормы права должны это регулировать», – разъяснил эксперт.
Сергей Зуйков добавил: в деле имеются доказательства того, что композитор передавал права еще одному лицу – ООО «Омега», ликвидированному на данный момент, но зарегистрированному в РАО в качестве правообладателя, имеющего возможность получения вознаграждения за спорные песни. Данное обстоятельство подвергает сомнению договор композитора с издательством, однако суд, как полагает эксперт, необоснованно отказал в проведении экспертизы по установлению давности подписей на данном договоре. По мнению Сергея Зуйкова, данное определение ВС важно для регулирования правоотношений при лицензировании сложносоставных произведений.
Комментарии экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
