*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.
Дело – банкрот
О том, почему все больше должников прибегают к процедуре банкротства и кому это выгодно.
27.04.2018 | RBToday | Наталья Кузнецова
Поправки в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» вступили в силу в октябре 2015 года. Спустя два с половиной года это превратилось из незнакомой процедуры в активный механизм для решения проблемы долгов. По данным регионального Управления ФНС, в 2017 году в Башкирии на разных стадиях банкротства находились 1033 физлица, что на 47% больше, чем в 2016 году. Только по налогам жители республики задолжали около 104 млн руб. По числу банкротства физлиц в 2017 году среди субъектов России Башкирия заняла 5 место (Москва – 2565, Московская область – 1563, Краснодарский край – 1217, Свердловская область – 1038).
Мало доходов или много кредитов
Эксперты называют несколько основных причин роста числа банкротства. Одна из них – нестабильная экономическая ситуация. Денег у населения пока действительно не прибавляется. Средняя зарплата в Башкирии в 2017 году, по данным Башстата, составила 30,1 тыс.руб. – плюс 6.7% к уровню 2016 года, но реальные доходы сокращаются – 28.4 тыс. руб., минус 2% к 2016 году. И население все больше закредитовывается. По итогам года, по данным Нацбанка РБ, только ипотечных кредитов выдано около 7 тыс. – на 11 млрд руб. По оценке экспертов, банки в целом лояльны к заемщикам, их банкротство им невыгодно: вероятность того, что банк как кредитор ничего не получит в результате банкротства, достигает 70 – 80%.
Главный редактор журнала «Финансы Башкортостана» Дмитрий Рудзит считает, что главная причина – нехватка средств у населения. С ним не согласна депутат Госсобрания Рузалия Хисматуллина, которая ссылается на излишнюю закредитованность и неумение заемщиков рассчитывать возможные риски.
– По уровню доходов населения у республики позиции неплохи в сравнении с другими субъектами РФ. Требования банков и микрофинансовых организаций одинаковые по всей стране, и если бы они действительно были нелояльны к заемщикам, число банкротства росло бы одновременно по всем регионам,– аргументирует свою позицию депутат. – Поэтому основная причина: население берет слишком много кредитов. Как результат, и процент займов, которые физлица не могут погасить, в целом выше.
Поставили на конвейер
По словам Дмитрия Рудзита, институт банкротства превратился «из непонятной большинству экзотики в достаточно известный юридический механизм». А юридические компании, которые оказывают соответствующие услуги, образовали «массовый сегмент».
– О реальном действии, сроках, стоимости и правовых, экономических и моральных последствиях банкротства обычные граждане практически ничего не знают, но механизм уже «на слуху», поэтому к нему обращаются все чаще, – рассуждает собеседник. – Появившиеся фирмы же буквально навязывают свои услуги, умалчивая о множестве минусов банкротства или вовсе раздавая недостоверные обещания типа «избавим от всех долгов» вместе со сладкими сказками о «десятках тысяч» выигранных дел. Человек, который не видит перспектив улучшения своего финансового положения и попадает под пресс растущих штрафных санкций, уже не боится непривычного слова «банкрот» и легко поддается на рекламу десятков «банкрото-юристов».
По оценке экспертов, услуги сопровождения банкротства сейчас оказывает практически каждая компания, в которой есть юристы по гражданским делам и арбитражу. И большинство компаний по итогам прошедшего года фиксируют резкое увеличение числа обращений от должников, желающих стать банкротами. По оценкам участников рынка спрос вырос от 50 до 200%.
– Оказывать такие услуги мы начали практически сразу после вступления в силу закона о банкротстве физлиц, – говорит директор ООО «Башюрзащита» Дмитрий Солодкий. – И на сегодня дела о банкротстве составляют до 50% от общего числа дел, которые мы ведем, при этом за последний год мы отмечаем существенный рост. В сравнении с 2016 годом их число выросло в 2–2.5 раза.
Бороться за клиентов фирмам не приходится. Желающих стать банкротом настолько много, что юридические компании вынуждены проводить дополнительные «экспертизы», в ходе которых изучают документы и данные об имуществе должника. Таким образом, по словам директора регионального филиала федеральной сети «ОК Банкрот» Евгения Аносова, компании пытаются оценить перспективы дела и оградить себя от мошенников, которые «нечасто, но встречаются».На предварительном этапе многие клиенты и сами отказываются от идеи обанкротиться.
– Если у физлица, например, есть машина, или он в последние три года подарил одну из своих квартир, как правило, клиент, узнав, что все это войдет в конкурсную массу и он может лишиться имущества, сам отказывается от процедуры, – пояснил господин Аносов.
Дмитрий Солодкий добавляет, что порой бывает сложно доказать добросовестность должника, что он не совершал каких-либо действий и сделок, направленных во вред кредиторов. Например, намеренно не распродал все имущество до начала процедуры. В этом случае суд может не освободить недобросовестного должника от обязательств, отмечает собеседник.
Цена банкротства
Как показывает анализ предложений, возможность избавиться от долгов стоит недешево: в среднем от 50 до 150 тыс. руб., в зависимости оттого, насколько человек готов сам участвовать в процедуре. В стоимость входят услуги финансового управляющего и адвокатов, которые представляют интересы клиента в суде и сопровождают всю процедуру. Должник может проходить процедуру самостоятельно, оплатив лишь работу конкурсного управляющего. Но, как показывает практика, клиенты, не будучи подкованы в правовых вопросах, предпочитают «посредников», что приводит к необоснованному удорожанию процедуры, отмечает арбитражный управляющий Эльвира Юламанова.
– Юридические компании не предупреждают своих клиентов о последствиях, – отмечает госпожа Юламанова. – Им лишь бы заявление написать и закинуть в суд. Со всеми остальными нюансами должники сталкиваются уже в самой процедуре банкротства. Например, начинают проверять имущество супругов. Юристы заявляют, что надо продать все имущество. Процедура затягивается, что естественно ведет к удорожанию общей стоимости услуг.
По словам госпожи Юламановой, большую часть работы в рамках процедуры банкротства проводит финансовый управляющий, хотя оплата его услуг составляет в лучшем случае половину. Все остальное уходит юристам, которые занимаются, по сути, вспомогательной работой. Собеседница отметила, что еще в первый год работы закона финансовые конфликты между управляющими и юристами привели к тому, что многие стали работать обособленно. В интернете можно найти множество предложений от управляющих, предлагающих провести процедуру без привлечения юристов. Часть юридических компаний, в свою очередь, приняли управляющих в свой штат и платят им оговоренную трудовым договором зарплату.
Наш комментарий:
Роман Речкин, ИНТЕЛЛЕКТ-С, специально для портала RBToday:
Старший партнер Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С Роман Речкин привел данные Единого федерального реестра банкротов, согласно которым в 87% случаев процедуру несостоятельности инициируют сами должники, и лишь 13% производств запускают кредиторы, включая 1% от налоговой службы. Это говорит о том, что институт личного банкротства набирает популярность. В то же время эксперт признает, что многие участники рынка не вполне добросовестны и зачастую умалчивают о таких важных факторах, как полная стоимость услуг и реальные последствия банкротства. Одной из причин этого господин Речкин называет отсутствие интереса к этому сегменту со стороны компаний с репутацией.
– Государство из достаточно популистских соображений искусственно занизило размер легального вознаграждения финансового управляющего. Сейчас гонорар за участие в деле о несостоятельности гражданина (фиксированная часть в 25 тыс. руб.), как правило, не покрывает финансовые риски управляющего – штраф за любое формальное нарушение закона о банкротстве может составлять 25 – 50 тыс. руб. В результате сложилась ситуация, когда для профессиональной юридической фирмы с опытом и репутацией заниматься сопровождением банкротства физлиц просто неинтересно. В итоге часто эти услуги оказывают юристы-одиночки с непонятным опытом и квалификацией. По этой же причине финансовые управляющие не готовы работать только за «официальное вознаграждение», они называют цену своих услуг сверхофициальной, а если должник не готов ее заплатить, они не возьмутся за дело о банкротстве. Принудительно назначить управляющего не может ни СРО, членом которой он является, ни суд.
Комментарии экспертов Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С >>
Похожие материалы
