*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.
Проект профстандарта для юристов
В документе обозначены знания и навыки, которыми должны обладать юристы-консультанты, судебные представители и защитники.
02.04.2020 | Новая адвокатская газета | Зинаида Павлова
Юристы и адвокаты неоднозначно оценили проект профессионального стандарта. Одни полагают, что сам по себе такой документ может быть полезен, но должен быть тщательно проработан, другие – что предложенный вариант вносит неразбериху и неприменим на практике и что работу судебного юриста невозможно описать набором формул. При этом все отметили, что такой документ не будет являться обязательным для юристов. Представители ФПА и ФСАР также крайне негативно оценили проект профстандарта.
27 марта Минтруд России вынес на общественное обсуждение проект профессионального стандарта «Юрист», регламентирующего юридическую деятельность в России. Отмечается, что к участию в разработке документа привлекался Профсоюз адвокатов России.
По мнению авторов проекта профстандарта, отсутствие стандартизации требований приводит к негативным последствиям как для всего общества в целом, так и для самих юристов – это ведет к недобросовестной конкуренции, оказанию некачественных юруслуг, ухудшению ситуации на рынке труда, дискредитации юридической профессии. «Таким образом, в настоящее время остро стоит вопрос о необходимости установления требований к профессиональной квалификации специалистов в сфере юриспруденции, разработки соответствующих систем оценки компетенций, что невозможно без опоры на профессиональные стандарты», – отмечено в тексте пояснительной записки.
Содержание проекта профстандарта
Согласно проекту, основная цель юридической деятельности сводится к содействию эффективной реализации россиянами прав и свобод (включая право на квалифицированную юридическую помощь); защите прав и законных интересов граждан и их объединений; обеспечению законности деятельности хозяйствующих субъектов; помощи в восстановлении нарушенных прав.
Для юридической деятельности планируется предусмотреть шесть видов ОКВЭД и четыре вида обобщенных трудовых функций юристов, среди последних:
- вспомогательная деятельность при оказании профессиональной юридической помощи;
- правовое обеспечение деятельности организаций и оказание юрпомощи физическим лицам и их объединениям;
- оказание профессиональной юридической помощи в ходе ведения дел в суде;
- управление юридической функцией организации.
Так, первый вид обобщенной трудовой функции будет осуществляться младшими юристами или помощниками юристов/юрисконсультов, она предусматривает ведение документооборота; составление подборок законодательства, судебной практики и проектов правовых документов.
За вторую будут отвечать юристы, юрисконсульты, старшие юристы, консультанты и ведущие юрисконсульты, которых планируется наделить функциями по разработке и правовой экспертизе документов для организаций, физлиц и их объединений, представительству интересов вышеуказанных субъектов в отношениях с госорганами, контрагентами и иными лицами, а также правовому сопровождению корпоративных процедур.
Предполагается, что ведение судебных дел в рамках гражданского, административного или уголовного судопроизводства будет закреплено за юристами, старшими юристами, юристами по судебной работе, юристами – судебными представителями, юристами претензионно-судебного отдела.
Четвертый вид обобщенной трудовой функции будет включать в себя руководство работой правового подразделения организации, а также разработку и контроль над реализацией стратегии управления юридическими рисками юрлица. Такие полномочия планируется закрепить за руководителями юротделов, директорами юридических департаментов, начальниками правовых управлений, заместителями генерального директора по юридическим вопросам, вице-президентами по правовым вопросам.
Для каждой из них предложено установить требования о наличии соответствующего образования. В проекте стандарта также раскрываются понятия конкретных трудовых функций, требующих ряда конкретных действий, умений и необходимых знаний.
В частности, под ведением дел в рамках уголовного судопроизводства планируется подразумевать представление интересов потерпевшего, гражданских истца или ответчика, частного обвинителя; осуществление защиты прав и интересов подозреваемых и обвиняемых; подготовку и заявление ходатайств о производстве процессуальных действий или принятии процессуальных решений для установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, обеспечения прав и законных интересов представляемого лица; обжалование действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство; защиту в ходе досудебного расследования и на стадии судебного производства прав и законных интересов ряда лиц.
Среди необходимых умений для представительства в уголовном процессе отмечены сбор и представление доказательств для приобщения их к уголовному делу; подача соответствующих ходатайств и жалоб; защита прав и законных интересов подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего при назначении и производстве судебной экспертизы; изложение суду своего мнения по существу обвинения и его доказанности, об обстоятельствах, смягчающих наказание подсудимого или оправдывающих его, о мере наказания, а также по другим вопросам, возникающим в ходе судебного разбирательства; соблюдение регламента судебного заседания; допрос подсудимого, потерпевшего, свидетелей, эксперта; обращение внимания суда на обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, в ходе осмотра вещдоков; участие в прениях сторон; подача замечаний на протокол судебного заседания; обжалование судебного решения в апелляционном и кассационном порядке, а также в порядке надзора.
В качестве необходимых знаний обозначены знания УПК РФ, Закона об ОРД, Закона о содержании под стражей и практики их применения, а также Кодекса профессиональной этики адвоката.
Обсуждение проекта документа продлится до 10 апреля.
Юристы и адвокаты неоднозначно оценили проект
Партнер АБ «Яблоков и партнеры» Ярослав Самородов отметил, что понимание роли проекта профессионального стандарта в большей степени зависит от контекста ситуации, который надо учитывать: «Дело в том, что в сфере юриспруденции до 2020 г. успели сделать только три стандарта: для следователя-криминалиста (2015 г.), специалиста по конкурентному праву (2018 г.) и специалиста по операциям с недвижимостью (2019 г.)».
Эксперт подчеркнул, что стандарты принимаются для унификации и единого толкования должностных обязанностей работников, а также удобства оформления трудовых договоров. «Вместо перечисления миллиона служебных задач и обязанностей можно будет просто сослаться на этот профессиональный стандарт (весь или его часть). Плюс стандарт исключит споры между работником и работодателем о том, что должен делать юрист, а что не должен за установленную зарплату, чтобы не было такой ситуации "это делать буду, а это – не хочу и не буду"», – полагает Ярослав Самородов. Он особо отметил, что разработка таких стандартов является крайне сложным делом, в котором необходимо учитывать мельчайшие нюансы.
Юрист Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Екатерина Хазова полагает, что принятие юридического профессионального стандарта должно как установить общие требования к наименованию должностей в сфере юриспруденции, так и стать основой для разработки должностных инструкций для каждой из них.
По ее мнению, интересными деталями проекта являются требования к юристам, занимающимся судебной работой, в том числе в сфере уголовного судопроизводства. «Требование о наличии высшего образования у таких юристов, очевидно, является отголоском необходимости предъявления документа о высшем профессиональном образовании для участия в заседаниях в арбитражных судах и судах общей юрисдикции. Кроме того, нигде в профессиональном стандарте прямо не указано на обязательность наличия статуса адвоката для участия в уголовном судопроизводстве. Возможно, это связано с тем, что такого статуса в некоторых случаях может не иметь представитель потерпевшего, хотя одним из требований является знание КПЭА», – отметила Екатерина Хазова.
Старший преподаватель кафедры трудового, экологического права и гражданского процесса Юридического института КемГУ Егор Трезубов отметил, что профессиональные стандарты подлежат обязательному применению лишь в определенных случаях, предусмотренных нормативными актами (ч. 2 ст. 57, ч. 1 ст. 195.3 ТК РФ). Во всех остальных случаях они носят рекомендательный характер и могут быть учтены при разработке должностных инструкций и иных локальных актов работодателя. «Таким образом, для юристов этот профессиональный стандарт не станет общеобязательным», – полагает он.
По его мнению, разработчики проекта попытались обобщить функционал различных юридических должностей компании, специализирующейся на оказании правовой помощи, но не являющейся адвокатским образованием, или крупной компании, имеющей свой юридический департамент с иерархией должностей. «Применить такой стандарт без адаптации в небольшой компании с одним или несколькими юристами, каждый из которых в равной мере выполняет обязанности по договорному сопровождению, представлению интересов работодателя в суде и в иных юрисдикционных органах, дисциплинарным расследованиям на производстве, едва ли возможно», – подчеркнул он.
Егор Трезубов добавил, что разработанный документ не просто вносит неразбериху в систему действующих специальностей и направлений, но и не учитывает те специальности, которым обучали в стране ранее.
По словам эксперта, проект стандарта, с учетом его рекомендательного характера, можно использовать лишь как источник заимствования клишированных функциональных обязанностей для должностных инструкций в каждом конкретном случае. «Этот стандарт написан людьми, очевидно далекими от организации учебного процесса, не учитывает многих реалий и не может быть внедрен в оборот без его доработки для нужд конкретного предприятия. Работа юриста в конкретной компании уникальна и должна учитывать специфику деятельности этой организации. Юристов пусть и много, но каждый из нас выполняет свои различные функции, и стандартизировать их в одном документе нельзя», – резюмировал Егор Трезубов.
Магистр РШЧП, шеф-редактор журнала РШЧП, советник ЮФ «Авелан» Павел Шефас считает, что едва ли какая-нибудь юридическая фирма даже обратит свое внимание на существование такого стандарта. «И у этого обстоятельства есть две очевидных причины, которые одновременно можно назвать и недостатками документа, – отметил он.
По его мнению, первый недостаток заключается в попытке разработчиков «объять необъятное». «Например, очевидно, что перечисленными для категории (представление интересов в гражданских и административных судах) действиями, умениями и знаниями работа судебного представителя не ограничивается. В самом деле, составители утверждают, что работник должен знать правила искового, упрощенного, приказного производства. Даже если игнорировать логическую ошибку в разделении, поскольку упрощенное и приказное производство не соотносятся с исковым производством как равные виды производств, то почему не упомянуты правила производства по установлению юридических фактов, или правила производства по делам с участием иностранных лиц, или по делам о банкротстве? Их знать представитель не должен? Или составители упоминают, что работник должен знать правила подведомственности и подсудности. А правила о составе суда и отводах? Конечно, все это представитель должен знать, но если упоминать и их, то следует перечислять все процессуальные действия и нормы в АПК и ГПК», – полагает эксперт.
Павел Шефас добавил: то же самое справедливо и для «трудовых действий» в категории уголовного судопроизводства. «Например, по мнению создателей стандарта, трудовое действие работника составляет выступление с репликами в суде и принятие мер, направленных на обеспечение иска. Относятся ли к действиям выступления в прениях и обжалование судебных актов в апелляционном и кассационном порядке? Очевидно, что теми 11 действиями, которые перечислены в стандарте, работа судебного юриста не ограничивается. В части ведения дел в уголовном суде существование подобных стандартов необъяснимо, поскольку это прежде всего адвокатская работа, которая по своей природе является независимой. Но и работа представителя по гражданским делам в этом смысле такая же самостоятельная и едва ли может быть поставлена в рамки или описана в каком-либо стандарте», – полагает эксперт.
По его мнению, второй недостаток проекта документа кроется в отношении к юристу как инструменту или функции и объясняет заведомую безуспешность любых попыток описать работу судебного юриста путем стандартов или формул. «Невозможно "усидеть на двух стульях", и нужно признаться, что исчерпывающе описать работу можно только какого-то механизма, не способного к инициативе, к действию. Если считать, как это действительно принято во многих организациях, что юрист нужен лишь для соблюдения формальностей (таких как оформление договоренностей руководителей), то подобные стандарты нужны и полезны. Если же считать, что юрист – это не просто должность, а профессия, то пытаться описать его работу – то же самое, что пытаться описать жизнь человека стандартом», – убежден Павел Шефас.
Эксперт также обратил внимание на то, что в понимании составителей документа корпоративные процедуры – это регистрация документов в налоговой или правильное подписание протоколов годовых собраний, но в действительности корпоративные процедуры есть сопровождение целой жизни корпорации с ее непредсказуемостью и разнообразностью, и за корпоративными юристами в этой жизни следует признать самостоятельное значение. «Только работники категории "руководители" удостоены соответствующего внимания как самостоятельные фигуры, но почти ничего юридического в их функционале мы не найдем. А между тем от них требуют не менее пяти лет опыта по юридической специальности. Стоит сказать, что если пять лет работать так, как это предлагает стандарт для работников более низких категорий, то никакого эффективного управленца не получится», – подытожил Павел Шефас.
Наш комментарий:
Анна Устюшенко, INTELLECT, специально для «Новой адвокатской газеты»:
В свою очередь, партнер и руководитель практики «Трудовое право» юридической фирмы INTELLECT Анна Устюшенко сочла, что проект стандарта составлялся под влиянием не оправдывающих себя на практике стереотипов. «Так, ведение любой судебной работы отнесено к задачам повышенной сложности, тогда как договорная работа, по замыслу проекта, может быть поручена юристу "средней руки". С этой точки зрения к разработчикам профстандарта много вопросов, касающихся соотношения компетентности юриста и сложных договорных схем, умения во внесудебной работе учитывать требования нескольких отраслей права и т.д. В проекте это никак не отражено», – отметила она.
Эксперт также не увидела в проекте упоминания о знаниях в области узких отраслей права, таких как налоговое, право соцобеспечения, право о защите интеллектуальной собственности и т.д. «По смыслу проекта применение знаний в этих отраслях относится на юристов "базовой группы" с уровнем квалификации 6, что неоправданно, так как на практике специалисты в перечисленных узких отраслях считаются зачастую юристами высокой квалификации. В этом смысле мы имеем противоречие: юрист-судебник, сопровождающий простые споры, отнесен к уровню квалификации 7, а юрист, узко специализирующийся на действительно сложных вопросах – к 6-му уровню», – отметила Анна Устюшенко.
Она заключила, что с юридической точки зрения документ не самый удачный и крайне громоздкий из-за многочисленных повторов. «В целом скажу, что не вижу данный документ в главной роли при разыгрывании значимых для профессии сценариев. Обязательным с позиции трудового законодательства он не является, а потому он может быть использован как вспомогательный инструмент при составлении должностных инструкций для юристов предприятий, как средство избегать "изобретения велосипеда" там, где это не требуется», – подытожила Анна Устюшенко.
Партнер компании You & Partners Евгения Зусман полагает, что в проекте профстандарта занижены требования к образованию и опыту работы. «Так, нередко даже для позиции "младший юрист" или "помощник юриста" предъявляется требование либо о неоконченном высшем образовании, либо о наличии диплома юриста (не среднее профессиональное образование, как в стандарте). Стандарт тем временем допускает наем на должности "старший юрист", "консультант" кандидатов со средним профессиональным образованием при наличии двух лет опыта или со степенью "бакалавр"», – отметила она.
Эксперт также обратила внимание на то, что документ содержит размытые формулировки в части юридических обязанностей разных групп должностей: «Например, "подготовка пакета документов в рамках поставленной задачи" или же "получение документов в государственных органах", что может сделать любое лицо по доверенности».
По ее мнению, в отношении младшего и среднего юридического персонала в стандарте заметен перегиб в сторону административных обязанностей, делопроизводства и иных не традиционно юридических обязанностей (подготовка справок и протоколов по итогам совещаний, ведение общего документооборота организации – не в полной мере юридические обязанности). «Во многих организациях они возложены на административный персонал, аналогично – расчет сумм денежных требований, как минимум такие действия должны производиться совместно с сотрудниками финансового блока. На руководителя возложена обязанность по проектированию, внедрению и совершенствованию системы документооборота и маршрутов согласования управленческих решений (по компании в целом)», – полагает Евгения Зусман.
Она подчеркнула, что в обязанности руководителя включено предоставление сведений о результатах, достигнутых правовым подразделением, СМИ, а также организаторам отраслевых рейтингов и рэнкингов. «Представляется, что это – вообще опасная история, которая влияет на общее восприятие компании. На наш взгляд, такие сведения должны предоставляться на утверждение отделу маркетинга или руководителю, а не сразу третьим лицам», – полагает эксперт.
Представители ФПА и ФСАР также негативно оценили документ
В комментарии «АГ» член Совета ФПА Олег Баулин назвал сомнительной идеей считать предложенный проект профстандарта «Юрист» именно «стандартом» по ряду причин.
«Прежде всего, разработка профессиональных стандартов не относится к компетенции Минтруда. Правилами разработки и утверждения профессиональных стандартов, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 22 января 2013 г. № 23, предусмотрено, что проекты профессиональных стандартов могут разрабатываться объединениями работодателей, работодателями, профессиональными сообществами, саморегулируемыми организациями и иными некоммерческими организациями с участием образовательных организаций профессионального образования и других заинтересованных организаций. Минтруд является нормативным регулятором и координатором этого вида деятельности, но не разработчиком. Видимо, есть некие неявные заказы, цели и основания, побудившие Минтруд заняться разработкой пока единственного для них стандарта (квалификационный справочник должностей руководителей, специалистов и других служащих не в счет, у документа иные природа и содержание)», – отметил он.
По его мнению, название стандарта «Юрист» чрезмерно для обозначенных в нем компетенций. «Юристы осуществляют деятельность в различных сферах, работают судьями, юрисконсультами, следователями, прокурорами, в различных формах занимаются частной практикой. В связи с этим претензия на универсальность, обозначенная названием "Юрист", довольно сомнительна. Даже применительно к негосударственным секторам юридической деятельности можно утверждать, что такого рода стандарт никак не затрагивает работу, к примеру, нотариусов, частнопрактикующих юристов, поскольку ориентирован на характеристику требований к должности юрисконсульта преимущественно крупных корпоративных структур», – полагает член Совета ФПА.
«Минтруд вышел за рамки компетенции и в вопросах содержания предложенного стандарта. В разделе 3.3 "Оказание профессиональной юридической помощи в суде", подразделе 3.3.2 "Ведение дел в рамках уголовного судопроизводства" предпринята попытка определить трудовые (очень спорный термин в данном случае) действия, необходимые умения и знания профессиональных участников уголовного судопроизводства со стороны защиты. Однако стандартизация профессиональной деятельности в уголовном судопроизводстве не относится ни к компетенции Министерства труда и социальной защиты, ни к компетенции иных разработчиков, помимо Федеральной палаты адвокатов. Дело в том, что в качестве защитников в уголовном судопроизводстве участвуют адвокаты, а в силу п. 2.1 ст. 36 Закона об адвокатской деятельности стандартизация адвокатской профессии отнесена к компетенции ФПА РФ и ее высшего органа – Всероссийского съезда адвокатов, который единственно правомочен утверждать обязательные для всех адвокатов стандарты оказания квалифицированной юридической помощи и другие стандарты адвокатской профессии», – отметил Олег Баулин.
У него также вызвали вопросы претензии к качеству проекта документа: «Непоследовательное и неполное изложение отдельных институтов отраслей материального права и стадий процессов вместо определения профессиональных навыков и компетенций определило заведомо проигрышное положение стандарта по отношению к названным федеральным государственным образовательным стандартам высшего образования по направлениям подготовки "Юриспруденция", учебным планам и программам ведущих российских вузов. Довольно сомнительно использование в документе, претендующем на право называться универсальным стандартом "Юрист", неюридической лексики и оборотов ("привлечение" судебных приставов, "устное выступление для усиления позиции" взамен дачи объяснений и проч.)».
По мнению Олега Баулина, привлечение к участию в разработке стандарта указанного в пояснительной записке Профсоюза адвокатов России не влияет на приведенные оценки и позиции, поскольку указанный профсоюз не наделялся ФПА и Съездом адвокатов соответствующей компетенцией, кроме того, не представляет интересов ни адвокатского сообщества, ни сколько-нибудь заметной части адвокатов и является самопровозглашенной структурой, образованной для нужд ее создателей, без учета специфики правового статуса адвокатов, адвокатских палат и адвокатских образований. «В итоге полагаю, что предложенный проект не имеет нормативной, равно как и практической, ценности и в таком качестве попросту не нужен», – резюмировал член Совета ФПА.
Вице-президент Федерального союза адвокатов России Алексей Иванов крайне негативно расценил проект профстандарта. «Первое условие, которому должен отвечать любой стандарт, – это его понятность. А здесь мне не понятен как сам стандарт, так и вообще смысл и процедура его подготовки. Квалификация организаций, которые участвовали в его разработке, порядок предварительного обсуждения указанного стандарта мне также недостаточно понятны», – отметил он.
По его мнению, представленный документ не отвечает понятию какого-либо «стандарта», поскольку последний предполагает систематизированную последовательность минимально необходимых обязательных действий, наличие которых свидетельствует о достаточности, качестве и профессионализме оказанной юридической помощи.
«Примером может являться принятый восьмым Всероссийским съездом адвокатов стандарт осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве. Как предлагаемый документ согласуется с программой "Юстиция" и предстоящей реформой оказания профессиональной юридической помощи, мне также не вполне понятно. Каким образом данный документ коррелирует с Законом об адвокатуре, также непонятно. Такой стандарт не должен быть принят и не должен никак повлиять на практику деятельности юристов. Вместо принятия подобных искусственных стандартов необходимо ускорить введение в действие Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи, и тогда всех добросовестных юристов РФ действительно ждут позитивные изменения», – подытожил Алексей Иванов.
Комментарии экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
