Презумпция добросовестности
Верховный Суд РФ: Нельзя вменять субсидиарную ответственность руководителю должника за сам факт исключения из ЕГРЮЛ.
14.03.2023 | Адвокатская газета | Зинаида Павлова
6 марта Верховный Суд вынес Определение №304-ЭС21-18637 по делу №А03-6737/2020, в котором рассмотрел вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего учредителя и руководителя исключенного из ЕГРЮЛ общества в связи с непогашением задолженности фирмы перед арендодателем.
В декабре 2008 г. ООО «Контакт» получило в аренду участок земли из земель населенных пунктов в г. Барнауле для завершения строительства и дальнейшей эксплуатации здания гостиницы. На этом участке находится недостроенное здание, принадлежащее ООО «Сибинвестстрой» с мая 2015 г., к которому перешли права арендатора земли на основании ст. 35 Земельного кодекса.
Впоследствии комитет по земельным ресурсам и землеустройству г. Барнаула потребовал от общества «Сибинвестстрой» уплаты арендных платежей, однако его претензия была оставлена без удовлетворения. Далее общество было исключено из ЕГРЮЛ как недействующее юрлицо. Единственным учредителем и генеральным директором компании на день исключения ее из реестра был Валерий Слесарчук. Поскольку задолженность по арендной плате не была погашена до прекращения деятельности общества, комитет предъявил требование по ее погашению в порядке субсидиарной ответственности к Валерию Слесарчуку как контролирующему лицу.
Суд первой инстанции и апелляция сначала отказали в удовлетворении иска, но окружной суд вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, и при повторном рассмотрении дела иск был удовлетворен. Суд указал, что Валерий Слесарчук не пояснил причины исключения общества «Сибинвестстрой» из ЕГРЮЛ, а также не доказал тот факт, что им предпринимались действия по исполнению обязательств перед истцом до момента прекращения деятельности общества. В связи с этим суд счел недоказанными добросовестность действий ответчика и принятие им всех мер для исполнения обществом своих обязательств перед кредитором. Апелляция и кассация поддержали это решение.
Рассмотрев кассационную жалобу Валерия Слесарчука, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда напомнила, что при предъявлении иска к контролирующему лицу кредитор должен доказать наличие у него убытков, недобросовестный или неразумный характер поведения контролирующего лица и то, что соответствующее поведение последнего стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов. При представлении таких доказательств, в том числе убедительной совокупности косвенных доказательств, бремя опровержения утверждений истца переходит на ответчика, который должен объяснить, как на самом деле осуществлялась хозяйственная деятельность.
При этом суд вправе исходить из предположения о том, что виновные действия (бездействие) контролирующих лиц привели к невозможности исполнения обязательств перед кредитором, если установит недобросовестность поведения контролирующих лиц в процессе (например, при отказе или уклонении таких лиц от представления суду характеризующих хозяйственную деятельность должника доказательств, от дачи пояснений либо при их явной неполноте и если иное не будет следовать из обстоятельств дела (Постановление КС РФ от 7 февраля 2023 г. №6-П).
Как счел ВС, нижестоящие суды в рассматриваемом случае не учли положения законодательства, определяющие основания для привлечения контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, а также особенности распределения бремени доказывания по этой категории споров. Ими, в частности, было установлено, что прекращение деятельности общества «Сибинвестстрой» ввиду исключения из ЕГРЮЛ произошло после принятия налоговой инспекцией решения от 17 июня 2019 года о предстоящем исключении организации из реестра и его публикации, по которому возражений либо заявлений о прекращении процедуры исключения не поступило. По мнению судов, на момент проведения процедуры исключения недействующего юрлица из реестра Валерий Слесарчук обладал сведениями о наличии у должника имущества, за счет которого возможно было произвести погашение требований кредиторов, однако не принял достаточных мер, направленных на его реализацию.
Как отметил ВС, с точки зрения судов недобросовестность Валерия Слесарчука как единственного участника и руководителя общества «Сибинвестстрой» заключалась в том, что он, зная о задолженности общества по уплате арендных платежей, не предпринимал действий по погашению суммы долга. Общество под его руководством перестало осуществлять какую-либо деятельность, в результате чего было исключено из ЕГРЮЛ, при этом взыскание суммы задолженности оказалось невозможным. Однако Верховный Суд не согласился с этими суждениями, поскольку фактически позиция нижестоящих судов сводится к вменению субсидиарной ответственности участнику хозяйственного общества за сам факт того, что расчеты с кредиторами не были осуществлены до прекращения деятельности общества.
«В ситуации, когда единственный участник хозяйственного общества одновременно выполняет функции генерального директора, действительно присутствует риск того, что такой участник, ведущий дела общества во всей полноте, включая руководство его текущей деятельностью (участвующий в переговорах с контрагентами, заключающий сделки от имени общества, свободно распоряжающийся имуществом общества и т.п), будет использовать правовую форму юридического лица только в качестве средства защиты от имущественных притязаний кредиторов по отношению к себе лично. Однако в силу презумпции добросовестности, пока не доказано иное, предполагается, что даже при высокой степени контроля за деятельностью общества участник отделяет собственную личность от личности корпорации», – отмечено в определении.
Суд также отметил: из дела не следует, что Валерием Слесарчуком было допущено нарушение принципа обособленности имущества юрлица, приводящее к смешению имущества участника и общества. В частности, судами не установлены обстоятельства, которые свидетельствовали бы об использовании ответчиком банковских счетов общества «Сибинвестстрой» для удовлетворения личных нужд вместо осуществления расчетов с кредиторами. Комитет также не заявлял о совершении этим гражданином действий, направленных на вывод имущества из общества в пользу третьих лиц на невыгодных условиях перед прекращением деятельности общества.
ВС добавил, что руководитель общества не уклонялся от представления суду доказательств, характеризующих хозяйственную деятельность должника, и от дачи пояснений по сути спора. Так, Валерий Слесарчук указывал, что фактически общество не имело в своем распоряжении денежных средств, им предпринимались попытки привлечения инвесторов для продажи не завершенного строительством здания, которые не привели к положительному результату. В материалы дела были представлены ответы о нецелесообразности покупки указанного здания от ряда юрлиц. Следовательно, у нижестоящих судов отсутствовали основания для перераспределения бремени доказывания и разрешения спора на основе предположения о недобросовестности поведения ответчика.
«Таким образом, истцом не приведены и судами не установлены обстоятельства, которые позволяли бы сделать вывод о том, что комитет утратил возможность получения денежных средств по обязательствам общества "Сибинвестстрой" вследствие того, что контролирующее лицо общества действовало во вред кредитору. В связи с этим вывод судов об удовлетворении иска комитета не может быть признан законным», – заключил ВС, который отменил судебные акты нижестоящих судов и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Адвокат, руководитель практик разрешения споров и международного арбитража ART DE LEX Артур Зурабян считает: определение интересно тем, что Верховный Суд достаточно детально расписывает критерии, при которых суды могут реализовывать концепцию «прокалывания корпоративной вуали» и привлечь к той или иной ответственности материнскую организацию либо иное контролирующее должника лицо. «Реализация указанной концепции в практике российских судов встречается крайне редко, и каждое из таких дел активно обсуждается в юридическом сообществе. В данном случае речь идет о возможности привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица, исключенного из ЕГРЮЛ. И для этих целей, помимо фактического контроля и смешения имущества участника и общества, нужно доказать недобросовестность участника, использующего конструкцию юридического лица для обхода правовых норм и уклонения от исполнения обязательств перед контрагентами», – напомнил он.
Так, по словам эксперта, участник корпорации или иное контролирующее лицо могут быть привлечены к ответственности по обязательствам юридического лица, которое в действительности оказалось не более чем их «продолжением» (alter ego), в частности когда самим участником допущено нарушение принципа обособленности имущества юрлица, приводящее к смешению имущества участника и общества, если это создало условия, при которых осуществление расчетов с кредитором стало невозможным. «В подобной ситуации правопорядок относится к корпорации так же, как и она относится к себе, игнорируя принципы ограниченной ответственности и защиты делового решения. К недобросовестному поведению контролирующего лица с учетом всех обстоятельства дела может быть отнесено также избрание участником таких моделей ведения хозяйственной деятельности в рамках группы лиц или способов распоряжения имуществом юридического лица, которые приводят к уменьшению его активов и не учитывают собственные интересы юридического лица, связанные с сохранением способности исправно исполнять обязательства перед независимыми участниками оборота, например перевод деятельности на вновь созданное юридическое лицо в целях исключения ответственности перед контрагентами и т.п.», – пояснил Артур Зурабян.
Он добавил: это дело важно также и тем, что оно по своей сути направлено на исключение объективного вменения. «ВС подчеркивает, что само по себе исключение из реестра не является автоматическим основанием для ответственности учредителя по неисполненным обязательствам. Нужно доказать его недобросовестность либо неразумность действий, а также то, что соответствующее поведение контролирующего лица стало необходимой и достаточной причиной невозможности погашения требований кредиторов. В противном случае привлечение к ответственности исключается», – подчеркнул адвокат.
Наш комментарий:
Марина Байкова, INTELLECT, специально для «Адвокатской газеты»:
Байкова Марина Ильинична
Ведущий юрист
Ведущий юрист INTELLECT Марина Байкова отметила, что в последние годы достаточно активно развивается практика по делам о привлечении к субсидиарной ответственности на основании п. 3.1 ст. 3 Закона об ООО на уровне правовых позиций как ВС РФ, так и КС РФ. «В данном случае Верховный Суд продолжает раскрывать и даже консолидирует ранее изложенные подходы, дополняя их ссылкой на недавно принятое Постановление КС РФ от 7 февраля 2023 г. №6-П. Таким образом, судебная практика восполняет пробелы в законодательном регулировании данной категории споров. Судебные акты по рассматриваемому делу, с моей точки зрения, были совершенно справедливо отменены ВС, поскольку суды подошли к разрешению спора формально (и при первом рассмотрении дела, и при повторном). Они уклонились от оценки действий бывшего руководителя ликвидированной организации-должника на предмет добросовестности и разумности, указав на несоблюдение процедуры ликвидации общества, предусмотренной законом. При этом суды не учли то обстоятельство, что само по себе исключение недействующего лица из ЕГРЮЛ не является безусловным доказательством наличия неправомерного поведения со стороны бывшего директора общества, на что неоднократно указывала Экономколлегия ВС», – заметила она.
Эксперт позитивно оценила направление, в котором движется судебная практика по этой категории споров. «Норма п. 3.1 ст. 3 Закона об ООО становится рабочей, суды отходят от формального подхода к разрешению споров, устанавливают общие правила распределения бремени доказывания и указывают на необходимость анализа поведения ответчика с точки зрения добросовестности и разумности. При этом привлечение к субсидиарной ответственности остается исключительной мерой, связанной именно с наличием в действиях лиц, контролирующих должника, признаков злоупотребления правом», – полагает Марина Байкова.
Комментарии экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
