*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.
О признаках преступления – уведомить
Арбитражных судей хотят обязать сообщать в правоохранительные органы о фальсификации доказательств.
27.11.2018 | Новая адвокатская газета | Зинаида Павлова
Согласно законопроекту, при выявлении признаков преступлений в ходе рассмотрения арбитражных дел судьи должны будут уведомлять органы дознания и предварительного следствия. Все эксперты «АГ» положительно оценили идею поправок. Однако, по мнению одного из них, арбитражные судьи будут саботировать нововведения в случае их принятия, как это происходит с ранее введенным институтом частных определений арбитражного суда. Второй эксперт отметил трудности, с которыми могут столкнуться арбитражные судьи в силу отсутствия у них опыта уголовного судопроизводства. Третий полагает, что при всех плюсах, к которым могут привести новеллы, сам текст проекта поверхностен и требует доработки.
16 ноября в Госдуму внесен законопроект №589321-7, которым предлагается изменить положения АПК РФ. Предлагается ввести правило, согласно которому, если при рассмотрении дела арбитражный суд обнаружит в действиях участников арбитражного процесса, должностных или иных лиц признаки преступления, он должен сообщить об этом в органы дознания или предварительного следствия.
Как следует из пояснительной записки, аналогичная обязанность установлена в ГПК и в КАС, однако в арбитражном судопроизводстве существует правовой пробел, который способствует различным злоупотреблениям со стороны недобросовестных лиц, участвующих в рассмотрении дел. В частности, речь может идти о фальсификации судебных доказательств в арбитражных процессах.
«В настоящее время арбитражные суды, осуществляющие проверку обоснованности заявления о фальсификации доказательства в рамках ст. 161 АПК, должны лишь отразить результаты данной проверки в протоколе судебного заседания, но не обязаны сообщать об обнаружении признаков преступления в органы дознания или предварительного следствия», – отмечают авторы поправок. По их мнению, на практике арбитражные суды после такой проверки могут принять решение об исключении недостоверных доказательств из числа доказательств по делу, однако вопрос о возбуждении уголовного дела по результатам проведения указанной проверки может быть инициирован только участвующими в деле лицами путем их самостоятельного обращения в правоохранительные органы.
Авторы законопроекта полагают, что правоохранительные органы нередко демонстративно не вмешиваются в экономические споры между хозяйствующими субъектами. Поэтому до вступления решения арбитражного суда в законную силу в возбуждении уголовных дел чаще всего отказывается: «Во многом по причине того, что с инициативой о возбуждении уголовного дела выступает участвующее в арбитражном процессе и заинтересованное в исходе дела лицо, а не арбитражный суд».
«Арбитражный процесс, как правило, длителен, срок обжалования решений, не вступивших в законную силу, составляет один месяц, участникам процесса также предоставляется значительное время для устранения недостатков, допущенных при подаче апелляционных жалоб. Все это в совокупности позволяет лицам, участвующим в деле, затягивать время, что приводит к истечению сроков давности привлечения к уголовной ответственности лиц, совершивших в период рассмотрения арбитражного дела преступления небольшой тяжести», – указано в пояснительной записке. В качестве примера разработчики сослались на ст. 78 и ч. 1 ст. 303 УК РФ, согласно которым срок давности привлечения к ответственности за фальсификацию доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности составляет два года.
Наш комментарий:
Роман Речкин и Анатолий Зазулин, ИНТЕЛЛЕКТ-С, специально для «Новой адвокатской газеты»:
Старший партнер Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С Роман Речкин считает, что законопроект преследует благую цель. «Сейчас, даже если арбитражный суд установит при рассмотрении дела факт фальсификации доказательства (то есть признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 303 УК РФ), у лица, изготовившего и представившего такое "доказательство" в арбитражный суд, никаких неблагоприятных последствий (кроме соответствующей оценки доказательства в решении суда) не возникает», – пояснил эксперт.
В то же время Роман Речкин отметил, что, как часто бывает, законопроект предлагает бороться не с причиной, а с внешними проявлениями проблемы. «За 2017 год в России по ч. 1 ст. 303 УК РФ было осуждено 74 человека. Не 74 тысячи, а 74 человека на всю страну, – пояснил он. – Происходит это потому, что российские правоохранительные органы не хотят работать, дела по ч. 1 ст. 303 УК РФ, даже если фальсификация доказана экспертизой и подтверждена решением суда, все равно не возбуждаются».
По словам эксперта, проблемой является не то, что правоохранительным органам не сообщают о признаках такого преступления, а то, что, даже получив эту информацию, правоохранители не хотят ничего делать. «Поэтому принятие этого законопроекта ситуацию никак не изменит, только добавит дополнительный объем бумажной работы судам. Разработчики также не учли и то, что функция обращения с заявлениями о преступлении не соотносится со статусом и ролью суда, который не является правоохранительным органом, не входит в структуру органов дознания и следствия и должен быть объективным и беспристрастным», – заключил Роман Речкин. Он также предположил, что в случае введения этой обязанности ее исполнение будет саботироваться арбитражными судами, как это происходит с ранее введенным институтом частных определений арбитражного суда в рамках все той же ст. 188.1 АПК РФ.
С ним солидарен его коллега, ведущий юрист ИНТЕЛЛЕКТ-С Анатолий Зазулин. Он добавил, что с учетом чрезвычайной загруженности судов новый механизм вряд ли получит широкое применение, а скорее, станет таким же редким явлением, как и частное определение. «Способствовать подобной практике будет также тот факт, что судьи арбитражных судов не обладают специальными познаниями в сфере уголовного права и в связи с этим, скорее, будут игнорировать данную возможность, чем активно ее использовать», – отметил он.
По мнению юриста, для судей будет более логично прописать «подозрительное нарушение» в судебном акте, который в последующем будет служить преюдициальным основанием для возбуждения уголовного дела, чем заниматься формированием дополнительных сообщений в правоохранительные органы, анализируя правила о подследственности. «Обращает на себя внимание также отсутствие в законопроекте четкой правовой регламентации порядка направления судами подобных сообщений. Возникают вопросы о том, в какой форме должно направляться сообщение о преступлении, вправе ли стороны ходатайствовать перед судом о направлении такого сообщения, должны ли прилагаться к такому сообщению материалы дела или доказательства, их копии», – указал Анатолий Зазулин, резюмировав, что из-за этого проект выглядит поверхностным и требует дополнительной доработки.
В свою очередь адвокат АБ «ЮГ» Сергей Радченко также позитивно оценил законопроект. «Арбитражные судьи периодически видят в материалах дел и в поведении сторон составы тех или иных уголовных преступлений. Чаще всего это подделка документов и ее такая разновидность, как фальсификация доказательств; присвоение или растрата, а также злоупотребление полномочиями со стороны руководителей компаний», – пояснил он. Эксперт полагает, что было бы правильно, если бы одновременно с вынесением решения арбитражный суд имел возможность сообщить о выявленных им признаках преступлений в правоохранительные органы.
В то же время Сергей Радченко также указал на возможность появления определенных трудностей по реализации поправок из-за того, что судьи арбитражных судов не рассматривают уголовные дела и не имеют ежедневного опыта применения уголовного закона: «Как следствие, у них возможны трудности с решением вопроса о том, образует ли то или иное действие состав преступления, и, следовательно, с пониманием того, есть ли вообще повод реагировать на происходившие в деле события».
Комментарии экспертов Группы правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С >>
Похожие материалы
