*Данный материал старше трёх лет. Вы можете уточнить у автора степень его актуальности.
Незаконная блокировка
ЕСПЧ присудил 10 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда за блокировку сайта.
03.07.2020 | Адвокатская газета | Марина Нагорная
Европейский Суд посчитал, что норма не может быть предсказуемой по своим последствиям, если из-за технических особенностей владелец соответствующего закону сайта должен нести последствия решения властей о блокировке незаконного веб-ресурса.
Юрист Международной правозащитной группы «Агора» Дамир Гайнутдинов, представлявший заявителя в ЕСПЧ, в комментарии «АГ» отметил, что постановление имеет важное значение не только (и не столько) для России, сколько для всего пространства Совета Европы.
23 июня Европейский Суд по правам человека вынес Постановление по делу «Харитонов против России», в котором признал, что владелец сайта, имеющего одинаковый IP-адрес с заблокированным ресурсом, не должен нести ответственность в связи с решением Роскомнадзора.
Обстоятельства спора
Владимир Харитонов является исполнительным директором НП «Ассоциация интернет-издателей» и соучредителем неправительственной организации «Ассоциация пользователей интернета», а также владельцем и администратором сайта «Новости электронного книгоиздания».
Сайт был создан в 2008 г. на хостинге DreamHost – поставщика общего веб-хостинга, базирующегося в США. Данный сервис обслуживает несколько веб-сайтов, которые имеют одинаковый IP-адрес, но разные доменные имена. Когда браузер пользователя запрашивает веб-сайт с сервера, он включает запрошенное доменное имя как часть запроса. Сервер использует эту информацию, чтобы определить, какой сайт будет показан пользователю.
В декабре 2012 г. пользователи из разных регионов России сообщили Владимиру Харитонову, что доступ к его сайту заблокирован со ссылкой на «решение компетентного российского органа». Проверив Единый реестр доменных имен, указателей страниц сайтов в сети «Интернет» и сетевых адресов, позволяющих идентифицировать сайты, содержащие информацию, распространение которой в России запрещено, Харитонов обнаружил, что IP-адрес его сайта включен в блокирующий список в соответствии с решением ФСКН от 19 декабря 2012 г. Решение касалось блокировки доступа к другому сайту – rastaman.tales.ru – сборнику народных рассказов на тему каннабиса «Растаманские сказки», который также был организован DreamHost и имел тот же IP, что и у сайта Владимира Харитонова.
Мужчина обратился в Таганский районный суд г. Москвы. Он отметил, что решение заблокировать весь IP-адрес привело к блокировке доступа к его сайту, который не содержал незаконной информации.
19 июня 2013 г. суд постановил, что Роскомнадзор действовал в пределах своей компетенции в соответствии с законодательством и в целях защиты детей от вредной информации, связанной с употреблением наркотиков.
Владимир Харитонов обжаловал данное решение в Московский городской суд, указав, в частности, на выводы ЕСПЧ по делу «Ахмет Йылдырым против Турции», которое касалось неизбирательной блокировки услуги хостинга.
12 сентября 2013 г. Мосгорсуд рассмотрел дело в упрощенном порядке и установил, что принцип соразмерности был соблюден, Роскомнадзор правомерно заблокировал доступ к незаконной информации.
Позиция заявителя в ЕСПЧ
Владимир Харитонов подал жалобу в Конституционный Суд РФ, однако тот в Определении от 17 июля 2014 г. № 1759-О отметил: «Что же касается владельцев сайтов, не содержащих запрещенной к распространению в Российской Федерации информации, но доступ к которым оказался ограничен в связи с включением в реестр сетевого адреса, то их права на распространение информации по существу оказываются затронуты не решением о включении сетевого адреса в Единый реестр и принятыми в связи с этим мерами, а ненадлежащими действиями (бездействием) обслуживающего их провайдера хостинга. Соответственно, защита их права на распространение информации должна осуществляться, прежде всего, в рамках правоотношений с обслуживающим их провайдером хостинга».
В жалобе в ЕСПЧ Владимир Харитонов указал, что решение заблокировать доступ к сайту нарушителя путем внесения в черный список IP-адреса имело непропорциональный побочный эффект блокировки доступа к его веб-сайту. Эта мера нарушила его права в соответствии со ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Заявитель согласился с тем, что блокирование доступа к информации о производстве и употреблении наркотиков могло преследовать законную цель, однако масштабы и способ вмешательства были несоразмерны. Он указал, что «Растаманские сказки» – это сборник комиксов и народных историй о каннабисе, собранных толпой, который ориентирован на взрослую аудиторию и не может сравниться с практическим руководством по изготовлению или употреблению наркотиков. Кроме того, истории неоднократно публиковались в виде книги и были номинированы на престижную российскую литературную премию. После того, как сайт был заблокирован, он в течение многих лет оставался доступным из нескольких источников в интернете. Решение заблокировать доступ к одной из многих копий коллекции не достигло цели, поставленной властями, а также нанесло существенный и неоправданный ущерб праву заявителя на свободу распространения информации.
Владимир Харитонов подчеркнул, что публиковал актуальные новости, которые теряли ценность в случае задержки публикации даже на короткий период. К моменту блокировки его сайт просуществовал четыре года, был проиндексирован поисковыми системами и имел постоянную аудиторию. Переход на другую платформу привел бы к сокращению количества читателей и значительным затратам времени и ресурсов, а также ограничил бы доступ к архиву публикаций. Кроме того, отметил он, российское законодательство не обеспечивает отсутствие таких ситуаций в будущем. По состоянию на октябрь 2017 г. в России было заблокировано более 3,9 млн сайтов, не содержащих нелегального контента, но имеющих общий IP-адрес с другими пользователями.
Заявитель добавил, что положения законодательства не предоставляют никакой защиты владельцам сайтов, имеющих тот же IP-адрес, что и сайты с незаконным контентом. Кроме того, закон не обязывает Роскомнадзор оценивать влияние своего блокирующего решения на такие сайты.
Доводы правительства
Правительство, в свою очередь, утверждало, что блокировка преследовала важную политическую цель – ограничение информации о производстве и употреблении наркотиков. Роскомнадзор не сразу внес IP-адрес сайта-нарушителя в реестр запрещенных ресурсов. Сначала он уведомил поставщика услуг хостинга на русском и английском языках о том, что сайт содержит незаконную информацию, и только через 5 дней после того, как провайдер ее не удалил, добавил IP-адрес в Единый реестр. Порядок действий Роскомнадзора строго соответствовал п. 9 ст. 15.1 Закона об информации и представлял правовую, обоснованную и необходимую меру. Закон не обязывает уведомлять владельцев всех сайтов, которые делят IP-адрес с заблокированным.
По мнению правительства, тот факт, что провайдер услуг хостинга получил предварительное уведомление, а порядок блокировки был осуществлен частными интернет-провайдерами, отличает данное дело от дела «Ахмет Йылдырым против Турции», где турецкий суд не проинформировал компанию «Google» до того, как заблокировал ее хостинговые услуги. Решение о блокировке было вынесено непосредственно Государственной дирекцией телекоммуникаций.
Власти отметили, что Владимир Харитонов мог продолжить публиковать новости на других сайтах, платформах и онлайн-ресурсах. Доступ к его сайту был ограничен в течение короткого периода времени, не превышающего трех месяцев. Кроме того, владелец сайта-нарушителя или интернет-провайдер не оспаривали решение о блокировке. Российские суды правильно установили, что меры, принятые Роскомнадзором, были направлены на предотвращение распространения незаконной информации и что соответствующие положения внутреннего законодательства предоставили заявителю достаточную степень защиты от произвольного вмешательства.
Также правительство сослалось на положения британского, французского, немецкого, китайского закона и законов США, касающиеся уменьшения количества детской порнографии, указав, что все без исключения государства контролируют наличие такого материала в интернете. Правительство также отклонило доводы третьих лиц как не относящиеся к предмету данного спора.
«Друзья суда» поддержали заявителя
Некоммерческая организация Access Now отметила, что блокировка веб-сайта нарушает суть права на свободу выражения мнений, и пострадавшие лица должны быть уведомлены, а им предоставлены адекватные средства правовой защиты для оспаривания мер блокирования.
«Артикль 19» и Фонд электронных рубежей подчеркнули, что в соответствии с международными стандартами закон должен предусматривать следующие принципы: блокирование должно быть предписано судом или независимым судебным органом; интернет-провайдерам и другим заинтересованным сторонам необходимо предоставить возможность вмешиваться в процессы, в которых запрашивается блокирующий приказ; пользователи и «жертвы» блокировки должны иметь право оспаривать порядок блокировки; любой, кто пытается получить доступ к заблокированному сайту, должен иметь возможность ознакомиться с правовым основанием и причинами порядка блокировки и информацией о способах обжалования.
Европейский институт информационного общества указал, что в России блокировки сайтов привели к массовому блокированию сторонних веб-ресурсов и отсутствию адекватных гарантий против злоупотреблений. По состоянию на 28 июня 2017 г. было заблокировано 6 522 629 ресурсов, из которых 6 333 850 (97%) были заблокированы в одностороннем порядке – т.е. без юридического обоснования.
Неправительственная организация «РосКомСвобода» отметила, что российская правовая база привела к непредсказуемым последствиям и нецелевой блокировке. Отсутствие эффективного механизма для оспаривания решения о блокировке привело к тому, что добросовестный владелец сайта узнает о данном решении только после того, как оно вступит в силу.
ЕСПЧ посчитал норму непредсказуемой
Европейский Суд, сославшись на дело «Ахмет Йылдырым против Турции», отметил, что закон должен предусматривать определенную степень правовой защиты от произвольного вмешательства госорганов в права, гарантированные Конвенцией, и с достаточной ясностью указывать объем любого усмотрения, предоставленного компетентным органам, а также способ его осуществления.
ЕСПЧ указал, что сайт заявителя не содержал контент, подпадающий под сферу действия ст. 15.1 Закона об информации. Владимир Харитонов никоим образом не был связан с владельцами сайта-нарушителя и не несет ответственности за предположительно незаконный контент.
Также Суд отметил, что Закон об информации не обязывал Роскомнадзор проверять, используется ли IP-адрес более чем на одном сайте, а также устанавливать необходимость блокировки по IP-адресу. Такой способ судебного разбирательства имел место в обстоятельствах данного дела, а также практический эффект расширения сферы действия постановления о блокировке далеко за пределами незаконного содержания сайта, на которое первоначально было нацелено.
В постановлении Суда подчеркивается, что российское законодательство не требует от заявителя контроля содержания совместно размещенных веб-сайтов. Тем не менее из-за большой свободы действий, предоставленной Роскомнадзору, заявитель жалобы должен был нести последствия решения властей о блокировке только из-за технической связи между сайтами. При таких обстоятельствах ЕСПЧ не смог установить, что закон достаточно предсказуем по своим последствиям.
Европейский Суд обратил внимание, что Роскомнадзор перед блокировкой не уведомлял стороны, чьи права и интересы могут быть затронуты. Блокировка осуществлялась в досудебном порядке, поэтому заинтересованные стороны не заслушивались. Российское законодательство также не требовало оценки воздействия блокирующей меры до ее применения. Правительство признало, что по закону Роскомнадзор не обязан определять потенциальные побочные эффекты блокировки IP-адреса.
Национальное правительство, отметил ЕСПЧ, утверждало, что заявитель должен был зайти на сайт Роскомнадзора и проверить, не заблокирован ли его веб-ресурс. Тем не менее, указано в постановлении, сайт ведомства не дает доступа к тексту решения о блокировке, указанию причин меры или информации о способах обжалования. Российское законодательство также не предусматривает каких-либо сторонних уведомлений о блокировании решений в обстоятельствах, когда они оказывают влияние на права других владельцев сайтов. Заявитель не имел доступа к решению о блокировке: оно не было вынесено в ходе внутреннего разбирательства, и российские суды отклонили его запрос о раскрытии.
ЕСПЧ добавил, что нет никаких подтверждений того, что судьи, рассматривающие заявление Владимира Харитонова, стремились «взвесить» интересы сторон. Кроме того, они не применили Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21, требующего соблюдения критериев, установленных Конвенцией (в частности, Постановление ЕСПЧ по делу «Лашманкин и другие против России» и 14 других). Принимая решение, суды ограничивались проверкой того, что Роскомнадзор действовал в соответствии с «буквой закона».
По мнению Европейского Суда, в случае исключительных обстоятельств для блокировки госучреждение должно обеспечить, чтобы мера была нацелена строго на нелегальный контент и не имела произвольных или чрезмерных последствий, независимо от способа его применения. ЕСПЧ пришел к выводу, что ст. 15.1 Закона об информации не соответствует требованию предсказуемости в соответствии с Конвенцией и не предоставляет заявителю ту степень защиты от злоупотреблений, на которую он имеет право в соответствии с принципом верховенства закона в демократическом обществе. Соответственно, вмешательство не было «предусмотрено законом», а потому нет необходимости проверять, были ли выполнены другие требования п. 2 ст. 10 Конвенции.
Европейский Суд также указал, что заявитель жаловался в соответствии со ст. 13 Конвенции (в совокупности со ст. 10) на то, что российские суды не рассмотрели его заявление по существу. ЕСПЧ посчитал данную жалобу приемлемой.
Он отметил, что «Артикль 19» и Фонд электронных рубежей утверждали, что большинство европейских юрисдикций разрешали интернет-провайдерам оспаривать адресованные им приказы о блокировании, и лишь немногие государства прямо предоставили таким «жертвам блокировки» средства правовой защиты. В частности, Франция и Великобритания установили, что пользователи заблокированного сайта должны быть перенаправлены на страницу, информирующую их о праве оспаривать порядок блокировки.
Европейский институт информационного общества заявил о необходимости предварительного уведомления владельцев сайтов о блокировке и возможности оспаривать ее порядок до реализации указанной меры, а также возможности подать апелляцию на постановление, ограничить продолжительность блокировки и обеспечить ее последующий мониторинг.
ЕСПЧ указал, что жалоба на нарушение ст. 13 Конвенции основана на тех же фактах, что и в отношении нарушения ст. 10. Однако существует различие в характере интересов, защищаемых данный статьями: ст. 13 предоставляет процессуальную гарантию, а именно «право на эффективное средство правовой защиты», тогда как процессуальное требование, присущее ст. 10, является вспомогательной для более широкой цели обеспечения уважения основного права на свободу выражения мнения. «Принимая во внимание разницу в целях гарантий, предоставляемых двумя статьями, Суд считает целесообразным в настоящем деле рассмотреть один и тот же набор фактов в соответствии с обоими положениями», – отмечается в постановлении.
Европейский Суд посчитал, что поскольку суды не рассмотрели заявление по существу, средство правовой защиты, предусмотренное национальным законодательством, не было эффективным в обстоятельствах данного дела. Соответственно, имело место нарушение ст. 13 Конвенции в совокупности со ст. 10.
Заявитель требовал 20 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда и 5700 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек. В подтверждение он представил Суду копию договора об оказании юридических услуг представителем. Правительство сочло требуемую сумму чрезмерной, добавив, что заявитель не представил доказательства оплаты указанных расходов. В итоге ЕСПЧ присудил заявителю 10 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда, а также 2 тыс. евро компенсации судебных расходов и издержек.
Совместное совпадающее мнение судей
Судьи ЕСПЧ Пол Лемменс, Дмитрий Дедов и Алена Полячкова отметили, что согласны с коллегами в отношении установления нарушений ст. 10 и 13 Конвенции, однако предпочли бы иное обоснование в соответствии со ст. 10. Они указали, что причина не в том, что закон не удовлетворял требованию предсказуемости, а в том, что вмешательство не имело оснований во внутреннем законодательстве.
Также они указали, что Роскомнадзор использовал неправильный метод для блокировки сайта – вопрос в том, основан ли этот результат на недостаточно предсказуемом по последствиям п. 1 ч. 5 ст. 15.1 Закона об информации или это было превышение Роскомнадзором допустимого по закону. В первом случае закон не будет требуемого качества, во втором, подчеркнули судьи, вмешательство не основано на законе.
По мнению судей, Закон об информации и, в частности, п. 1 ч. 5 ст. 15.1 точно определяют категории запрещенной информации, доступ к которой может быть заблокирован. Однако это положение не дает «неограниченную свободу действий» компетентным федеральным органам исполнительной власти. Из Конвенции не следует, что способ выполнения решения административного органа должен детально регулироваться законодательным органом.
Кроме того, судьи посчитали, что Роскомнадзор использовал свои полномочия таким образом, что мера блокирования вышла за пределы, допустимые п. 1 ч. 5 ст. 15.1 Закона об информации. Это означает, что мера блокирования, примененная Роскомнадзором, не была «предписана законом».
«Таким образом, мы считаем, что именно Роскомнадзор несет ответственность за нарушение прав заявителя, поскольку он не остался в рамках Закона об информации. Мы считаем, что национальные суды также несут ответственность, поскольку они не смогли выявить незаконный характер действий Роскомнадзора, не учли критерии, установленные в Конвенции, и не смогли восстановить законность», – указали судьи.
Они отметили, что, по мнению коллег, Закон об информации не является достаточно предсказуемым с точки зрения реализации, а вмешательство в настоящем деле считается не «предписанным законом». В совместном мнении судьи подчеркнули, что Закон не является несовместимым с Конвенцией: содержание п. 1 ч. 5 ст. 15.1 очень похоже на содержание актов, регулирующих ту же проблему в других государствах Совета Европы, и проблема заключается именно в его применении.
«Это подводит нас к вопросу исполнения настоящего постановления. Проблема, с которой столкнулся заявитель, ни в коем случае не является изолированной. Как отмечается в решении, миллионы веб-сайтов были заблокированы только потому, что они предоставили IP-адрес некоторым веб-сайтам с незаконным контентом», – указано в документе.
По мнению судей, достаточно изменить административную и судебную практику – возмещение по смыслу Конвенции могло быть достигнуто без вмешательства законодательного органа. Однако, отметили они, учитывая, что в решении сделан вывод о том, что п. 1 ч. 5 ст. 15.1 Закона об информации не удовлетворяет требованию предсказуемости, предусмотренному ст. 10 Конвенции, полное исполнение решения потребует внесения поправки в закон. «Мы можем только надеяться, что это будет сделано в разумные сроки. Однако мы хотели бы подчеркнуть, что Роскомнадзор и суды не должны ждать внесения изменений в закон с целью изменения их собственной практики», – резюмировали они.
Эксперты по-разному оценили практическую значимость выводов ЕСПЧ
В комментарии «АГ» юрист Международной правозащитной группы «Агора» Дамир Гайнутдинов, представлявший интересы заявителя, отметил, что постановление имеет важное значение не только (и не столько) для России, сколько для всего Совета Европы. «ЕСПЧ только начинает исследовать вопросы, связанные с регулированием интернета и реализацией прав и свобод человека в онлайн-пространстве, в этом смысле значительно отставая от, например, ООН, которая через специальные процедуры и работу специальных докладчиков и независимых экспертов уже давно играет ведущую роль в формулировании стандартов на глобальном уровне», – заметил он.
Юрист указал, что Суд впервые с 2012 г. высказался на тему так называемых «сопутствующих блокировок» сайтов, которые являются результатом примитивной системы контент-фильтрации, используемой в России. «К сожалению, со времени блокировки блога "Новости электронного книгоиздания" ситуация значительно ухудшилась. Теперь, пытаясь ограничить работу неподконтрольных российским властям интернет-сервисов, они блокируют не только отдельные серверы, но целые подсети IP-адресов, в результате чего недоступными оказываются сотни и тысячи посторонних веб-ресурсов. Мы прекрасно видели, как это происходит на примере Telegram, и у меня нет сомнений, что не раз столкнемся с подобным в будущем», – предположил Дамир Гайнутдинов.
Он также обратил внимание, что владельцы заблокированных подобным образом сайтов теперь смогут ссылаться не только на Постановление по делу «Ахмет Йылдырим против Турции», но и на дело Харитонова, в котором ЕСПЧ прямо указал, что российские нормы, допускающие блокировку сайтов, не гарантируют защиты добросовестных пользователей и не удовлетворяют требованиям качества и предсказуемости закона.
Наш комментарий:
Михаил Хохолков, INTELLECT, специально для «Адвокатской газеты»:
По мнению ведущего юриста юридической фирмы INTELLECT Михаила Хохолкова, именно выводы ЕСПЧ о том, что выражение «предписано законом» не только относится к законодательной основе во внутреннем законодательстве, но и требует, чтобы закон был как адекватно доступным, так и предсказуемым – т.е. сформулированным с достаточной точностью, чтобы человек мог предвидеть последствия, которое может повлечь за собой данное действие. Это должно послужить основанием для изменения практики блокировок сайтов.
В настоящее время, заметил эксперт, блокировки работают по принципам «стрелять из пушки по воробьям» и «лес рубят – щепки летят». «В связи с чем и владельцы сайтов, и мы как консультанты не можем достоверно определить риски распространения информации. Причем, на мой взгляд, даже не обязательно вносить изменения в закон – достаточно изменить административные регламенты, направив процедуры блокировки в сторону разумного и добросовестного определения Роскомнадзором последствий исполнения решения суда о признании информации запрещенной», – подчеркнул Михаил Хохолков.
Старший юрист Eversheds Sutherland Иван Кайсаров назвал постановление ЕСПЧ показательным, поскольку оно выявило недостатки российской системы блокировок и системы контроля за информацией в интернете, а именно «крайний формализм исполнительной власти и судов при применении закона и защиты прав законопослушных граждан и организаций».
По его мнению, на примере данного кейса видны сохранение формального подхода и возникновение ситуаций слепого следования закону, что в определенной степени допустимо или, по крайней мере, более характерно для органов исполнительной власти, но недопустимо для судов, которые должны пытаться разобраться в конкретной ситуации, анализировать, насколько правильно в конкретном случае был применен закон, были ли соблюдены критерий соразмерности и права третьих лиц. Иван Кайсаров посчитал важным, что ЕСПЧ лишний раз указал на то, что нужно отступать от принципа формализма и слепого следования закону при защите прав законопослушных граждан.
«Что касается влияния постановления ЕСПЧ на действия либо отношение России к блокировкам, думаю, оно не окажет существенного влияния. Более того, Россия постепенно пытается найти все больше весомых оснований для игнорирования решений ЕСПЧ – по крайней мере, по особенно важным внутренним вопросам. Так, все началось с Постановления КС от 14 июля 2015 г. № 21-П о возможности неисполнения решений ЕСПЧ в том случае, если они основаны на таком толковании Конвенции, которое противоречит Конституции. А сейчас в рамках изменений в Основной Закон в ст. 79 прямо указано, что "решения межгосударственных органов (прим. автора – т.е. и ЕСПЧ), принятые на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащем Конституции Российской Федерации, не подлежат исполнению в Российской Федерации"», – заключил Иван Кайсаров.
По мнению старшего партнера Юридической компании «Катков и партнеры» Павла Каткова, дело Харитонова поднимает важный вопрос – коллизию норм международного права и национального суверенитета. Так, еще в 2015 г. КС признал верховенство Конституции при исполнении решений ЕСПЧ. «В связи с этим есть основания для сдержанной оценки практических результатов комментируемого дела для российской правовой системы», – посчитал он.
Павел Катков добавил, что подобные дела двигают правовую систему вперед, заставляя задуматься о необходимости совершенствования механизмов блокировки интернет-ресурсов, осуществляющих свою деятельность с нарушением федерального закона, и применяемых при этом норм и технологий.
Комментарии экспертов юридической фирмы INTELLECT >>
Похожие материалы
